Сказала и отступила на шаг.
«Хм. Я, конечно, не Великий Дракон, но, что такое детектор лжи, в общих чертах представляю».
Я взял ещё один стул, поставил его задом-наперёд перед пленником и молча уселся, облокотившись руками на спинку. Секунд пять я сверлил Милована тяжёлым взглядом. Рот предателя был залеплен пластырем (не знал, что в Рингароле такие имеются), заплывшие (не от жира, а от кровоподтёков) глаза испуганно таращились на меня.
— Тебя зовут Милован?
Пленник что-то промычал и затряс головой.
— Отвечай господину барону! — стоящий рядом Анисим влепил Миловану затрещину. Тот, не имея возможности говорить, замычал еще сильнее.
— Вот же придурок! — хохотнул хозяин подворья и отвесил пленнику подзатыльник. — Кивни, если да, или башкой помотай, если нет.
Милован истово закивал. Его «аура» засветилась зелёным.
«Выходит, работает магия. Это хорошо».
Я сделал знак Анисиму, чтобы тот отошёл в сторону.
— Итак, тебя зовут Милован. Ты живешь в Буслаевке?
Кивок. Зелёное.
— У тебя трое детей?
Нет. Снова зелёное. Отлично.
— У него и жены-то нет, — усмехнулся Анисим.
Я сердито посмотрел на него. Он поднял руки. Мол, всё понял, мешать не буду.
— Ты знаком с Джавдетом?
Лёгкое замешательство. Нет. Аура красная.
— Врёшь.
Я выразительно посмотрел на Анисима. Тот шагнул вперед и врезал Миловану поддых. Милован выпучил глаза и едва не подавился пластырем.
— Не люблю, когда врут, — я покачал головой и продолжил допрос. — У тебя есть самовоз?
Да. Зелёное…
Всё, что нужно, я выяснил за десять минут. Важные вопросы чередовались с второстепенными, клиент отвечал, магия чётко показывала, когда он врёт, а когда говорит правду.
Как оказалось, никаких специальных договоренностей у Милована с нукерами не было. Проблема заключалась в том, что ханские люди хорошо знали хозяина самовоза, поэтому просто заменить его на Герасима или кого-то ещё мы не могли. Тем не менее, кое-какие идеи у меня появились, и для их реализации требовалось получить «образец речи» предателя.
— Мне он больше не нужен, — я поднялся со стула и со скучающим видом кивнул Анисиму.
— Значит, в расход? — «радостно» отозвался тот.
— Как хочешь, — пожал я плечами.
Слышавший всё это Милован понял, что ему светит кирдык, и яростно завозился на стуле.
Я «недовольно» посмотрел в его сторону:
— Слушай, Анисим. Чего он у тебя такой шебутной? И вообще, зачем ты ему рот залепил?