Ожидание продлилось недолго, не прошло и пяти минут. Хозяйка вынесла из кухни большую миску с блинами. Пахли они изумительно, аж в животе заурчало. Целая горка и все такие румяные, пышные, шкворчащие по краям сочным маслицем. Интересно, когда Лариса успела их столько напечь, времени-то было в обрез. Хотя, чему удивляться — без магии тут явно не обошлось.
Спустя ещё полминуты на скатерти появились горшочки, розетки… сметана, варенье, мёд… пузатый чайник, парочка чашек с блюдцами… Всё, как положено. Как и должно быть у радушной хозяйки. Гость в доме — мечи на стол пироги. Или, как в нашем случае, блины да оладушки.
Ими-то я как раз и занялся. Ел так, что забыл обо всем на свете. Откуда только силы взялись? Аппетит зверский, словно целые сутки пахал без продыха. Будто и не было ни вчерашнего ужина, ни посиделок с Сан Санычем.
Лишь после пятого подряд блинчика я наконец заметил, что Лейка к еде не притрагивается. Сидит себе тихо, чай в чашке помешивает. Левый локоток на столешнице, щека на ладошке. Смотрит на меня… Странно так смотрит. Я бы сказал, по-бабьи. Будто тоскует о чём-то…
— Да ты ешь-ешь. На меня не смотри, я уже завтракала.
Хм. Она что, мысли читает?
— А у тебя на лице всё написано, — улыбнулась Лариса.
А потом добавила. Со значением:
— Кто хорошо кушает, тот хорошо работает.
Опаньки! Оценивает она меня что ли? Как работника или даже как…
Да ну, глупости. Кто она и кто я? Она ведьма. Местная и наверняка уважаемая. А я всего лишь пришелец. Сегодня здесь, завтра — чёрт знает где. Поэтому нафиг мечты, возвращаемся на грешную землю.
— Спасибо за угощение! — я решительно отодвинул от себя миску с блинами. — Очень вкусно, но больше я не осилю.
— Наелся?
— Ага.
— Хорошо, — колдунья отставила в сторону недопитую чашку, сложила по-ученически руки и, чуть подавшись вперёд, глянула на меня строгим взглядом. — Перейдём к делу?
Я кивнул. К делу, так к делу.
— Значит, так. С твоей магией я худо-бедно разобралась.
— И?
— Не перебивай.
Захлопнул рот и снова кивнул.
— В тебе столько всего намешано, что мама не горюй. Чокнуться можно, если с налёта… — тон Лейка выбрала правильный. Слегка грубоватый, но в то же время и доверительный. Обычно так говорят с друзьями и близкими. — Потоковая, предметная, вещественная, наговорная, защитная, — начала она перечислять уже известные мне типы магии. — Плюс ещё кое-что, чего никогда не встречала, но слышала.
— Электрическое? — попробовал я угадать.
— Нет. Другое. Нечто, связанное с возрождением-разрушением.
— Это как?
— Как-как? Не знаю, — отмахнулась волшебница. — В мире полно необычного. Всё знать невозможно. Это тебе и Сан Саныч скажет.
— Так кто же я тогда по вашей классификации?
Девушка наморщила лоб. Её это, кстати, совершенно не портило. Скорее, наоборот, придавало определённый шарм.
— Ну-у… я думаю, в первую очередь, ты воздушник. Воздушной магии в тебе больше всего… Мне так кажется, — добавила она с некоторой долей сомнения.
Я припомнил свои недавние «приключения» и мысленно согласился. Медведь, комары, удар, сваливший несчастного Филимона… На пальцах-то ни одной ссадины не осталось. Словно в перчатке бил из… плотно сжатого воздуха.
— Проверить возможно?