Максим шагнул в свет и оказался в хрустальном замке. Углы-грани сверкали, прозрачные переходы множились лабиринтом, а над головой плыли облака. Люди в белой одежде на фоне этого великолепия терялись. И почему-то закружилась голова.
Равновесники подхватили парня под руки с двух сторон, и повели к встречающим. Тетя держалась за плечо, словно боялась потеряться. А Максим автоматически шагал и пытался понять, кто поет. Почему-то это казалось важным. Он так и не понял, почему.
Потом, ему задавали вопросы, а он отвечал. Правильно отвечал, хотя думать над ними не получалось. После этого девушка тоненькой кисточкой рисовала коричневые узоры на тыльной стороне ладони, как какой-то индуске. Потом Максим пил нечто похожее на сидр и клялся не предавать свой род. После чего ему повесили на шею медальон и отпустили с миром. И все бы ничего. Подумаешь, ритуал. Только в то мгновение, когда цепочка медальона коснулась кожи, парень начал чувствовать где стоит тетя Айра, что Матиль и девушка-равновесница почему-то веселятся. Что внизу на площади собралось что-то около сорока других родственников, разной степени близости. А вот к отцу не дотянулся, он был далеко. Зато Максим мог указать в каком направлении нужно двигаться чтобы к нему дойти. Или доплыть.
Посетившая ошалевшую голову мысль была нелепа и неуместна. Но Максиму очень захотелось выяснить, как Тайрин умудрялась прятаться от своих родичей, когда сидела в башне у школы Атьяна. Ведь пряталась, наверняка. Иначе им бы пришлось лгать. Всем поголовно.
Бросали девушки в розовых халатах свои букеты. Хорошо хоть эти букеты не были связаны и цветы падали на голову Максиму поодиночке, а не целым веником. Но воняли они страшно.
Как он оказался дома, во дворце, Максим потом вспомнить не мог. Мир словно стал гораздо больше, и он пытался в нем сориентироваться. А потом потерялся.
Ближе к вечеру все прошло. Устаканилось.
Максим открыл глаза. С удивлением обнаружил, что лежит на своей кровати. В узких неудобных штанах и серой рубашке. Хорошо хоть куртку кто-то снял. Рядом в кресле спала Тайрин, похожая на сказочного эльфа. Тоненькая такая в огромном кресле. Ножки на подлокотнике. Светлые волосы свесились на лицо.
Интересно, как она сюда попала? Точнее, кто ее пригласил и привел? Во дворец посторонних без приглашения не пускают.
Максим приподнялся, постарался осторожно спуститься на пол, но девушка все равно проснулась. Откинула волосы, поморгала, удивленно рассматривая незнакомую комнату, потом улыбнулась.
— С добрым утром, — сказал Максим. Голос почему-то был хриплым.
— С добрым днем, — поправила Тайрин. — Тебе все еще плохо?
— А мне было плохо? — удивился парень.
— Было, — беззаботно подтвердила блондинка. — Серая Кошка даже меня решила позвать. Твоего отца беспокоить почему-то не решилась. Странно это.
От отца с его странностями парень отмахнулся.
— И в чем это выражалось? То, что мне плохо? — поспешил перевести разговор на себя.
— Ты был невменяем, и порывался куда-то пойти и что-то проверить. Как будто сильно пьяный. Так бывает, конечно, но не часто. Вот твоя тетя и побеспокоилась, чтобы когда ты проснешься, первым делом увидел знакомое лицо.
— Ага, — сказал парень.
Занятно. Ни о чем подобном его не предупреждали. Может, боялись напугать?
Впрочем, ерунда все это. Есть проблемы важнее.
— Тайрин, можно как-то сделать, чтобы я перестал их чувствовать?
— Кого? — удивилась блондинка.
— Родственников. Они все время ходят, мельтешат…
Девушка почему-то захихикала.
— Вот это да, — сказала восторженно. — Ты не умеешь. Тебя не сообразили научить. А потом удивляются, что тебе плохо стало.
— Чему научить?
— Отгораживаться!
Все оказалось проще простого. Нужно было просто не хотеть видеть, отгородиться от них своей границей. Почти то же самое, что поднять щиты. Собственное желание, немного энергии и получается закрашенное стекло, которое не пропускает какую-то часть спектра.
И чтобы не опозориться по дороге домой нужно было всего лишь спросить.
Почему ему не пришло это в голову? Неумение искать легкие пути?