— Тихо все! — мне пришлось гасить зарождающийся конфликт. — Еще раз повторяю, мы все — в одной лодке. Можем перегрызть друг другу глотки и уйти на перерождение к радости местных хищников, но я предлагаю хотя бы на время забыть о любых претензиях и работать сообща. Итак, вы за?
Маша и Мельников, естественно, поддержали мое предложение, но за них я и так не переживал, ожидая, что скажут остальные. Настя в итоге тоже согласилась, а спустя несколько минут бурного обсуждения ко мне подошел Эдуард. Именно его делегировали выразить общее мнение их компании.
— Мы согласны — сказал Вишняков.
— Кто мы?
— Я, Александр, и Елизавета.
— Лиза, ты уже ходила в часовню?
— Да, — будто плюнула, ответила Кузнецова, — получила две секунды ускорения.
— Отлично, а ты Эмма, что решила? — я повернулся к женщине.
— Ну куда мне в этот лес соваться? — состроив жалостливое лицо, произнесла Бирюкова. — Давайте я просто буду еду на всех готовить, так от меня будет пользы больше. Я ж копье это ваше в руках не удержу. Мне рыбу потрошить и то жалко, а вы тут хотите, чтобы я зверей убивала.
— Ну хотя бы умение получи.
— Боюсь я, боюсь. Вот, что хотите со мной делайте, а не пойду я к этому камню вашему. Не пойду! Ругайте меня, бейте, убивайте, а не пойду!
Казалось, что женщина сейчас начнет рвать на себе волосы, или упадет на колени. Говорила она искренне, и я вполне допускал, что пользы от нее в лесу действительно не будет.
— Понятно. Дело твое. У кого-нибудь будут еще возражения? Василий?
— А можно как-нибудь без меня? — дрожащим голосом спросил парень.
— Нельзя.
— Ну хорошо, — вздохнул он, — тогда, я пойду.
— Отлично. Мы сегодня выяснили, что четыре человека вполне могут справиться с мелкими хищниками. Нас, если не считать Эмму, восемь. Делимся поровну и начинаем прочесывать лес.
— Я с вами хочу, — робко сказал Гуляев.
— У нас уже набрана команда. Пойдешь с Эдуардом. Можете прямо сейчас прогуляться, а мне на сегодня хватит, — я показал забинтованную руку.
На этом собрание закончилось. Люди начали расходиться по хижинам, а спустя час, вопреки моим сомнениям, Федос и остальные выдвинулись в лес. При этом мужчины нагрузились оружием так, что я решил, будто они весь склад выгребли. Копья, мечи, кинжалы. Эдуард зачем-то прихватил лук. Ну все, гроза пернатых вышел на охоту.
Сидя возле едва тлеющего костра, на котором закипал котелок с водой, я прокручивал в голове произошедшее сегодня.
Насыщенным выдался денек. Сперва вылазка в лес, затем достаточно тяжелый разговор. Я не сомневался, что все делаю правильно, вопрос лишь в том, а достаточно ли этого? На ближайшее время планы ясны — пережить первую волну и раскачаться как можно сильнее, а что дальше? Где та грань, после которой можно с уверенностью сказать — мы готовы идти к стене. Цена ошибки — смерть. Мы с Ершовой и одну бронированную тварь убить не смогли, а что если их будет больше? Даже два хищника сделают из нас фарш.
— Что-то вы слишком грустный, Максим, — ко мне подсел Мельников, отвлекая меня от тягостных размышлений.
— А есть поводы веселиться?
— Конечно, пока мы живы, всегда найдется повод для улыбки.
— Борис Игоревич, а вы случайно по пути в деревню никаких грибочков не употребили? Я кажется видел несколько. Бледные такие, на поганки похожи.
— Ну что вы, как можно. Просто я вновь чувствую себя молодым. Что у меня было на Земле? Внуки, которые приезжали раз в год, дочка, загруженная своими проблемами, скудная пенсия и медленное угасание. Пусть я лишился всего этого, но взамен получил новые знакомства и здоровое сердце. Вы не представляете, как мало надо человеку для счастья.
— Не страшно все это потерять? Через пару недель мы, возможно, исчезнем из этого мира.
— Знаете, чем старше становится человек, тем чаще он думает о том, что там — за чертой. Марк Твен однажды сказал: “Я не боюсь смерти. Я был мёртв миллионы и миллиарды лет до того, как появился на свет, и не испытывал от этого ни малейшего неудобства.” Эта фраза мне очень хорошо запомнилась. Так что, какая разница, умрем мы через неделю, или продолжим коптить небо, финал всегда один.
— А вы умеете подбодрить, — улыбнулся я и как ни странно понял, что настроение мое действительно улучшилось.