Через полчаса, тот стал подавать признаки жизни. Я немного похлопал его по щекам, и тот посмотрел на меня более осмысленным взглядом.
— Кто ты? — спросил я, не особо надеясь на понимание, ведь то, что издает мой рот, может быть для пленника набором звуков. Но сморщенный уродец вдруг крайне выразительно с понятливым выражением посмотрел на меня. В своей книге-оригинале, из-за которой теперь испытываю неземные страдания, я сделал язык, на котором общаются все герои и персонажи книги одинаковым — русским. И теперь я наделся, что хоть этот параметр моего изначального произведения останется таким же.
— Не бойся, я не причиню тебе вреда, — сказал я более мягким, дружелюбным тоном.
А может он вообще не говорит или интеллектуального развития человекоподобного существа хватает только на то, чтобы грызть двери и вычесывать на себе блох.
Но пленник вдруг сказал на чисто русском языке:
— Я Едмир Залдон, — произнес он это тихо, с нескрываемым страхом глядя выпученными глазами на меня. — Я двенадцатый наследник Ярокарского княжества, властелин священных земель Ульвии и Зола. Протектор Северных территорий Торгата и Лоргата.
— Ух ты, — я чуть не расплакался — первое говорящее существо, при том делающее это на родном языке. Я даже стал испытывать симпатию к тщедушному человечку. Неужели все обитатели это планеты такие сморщенные, горбатые, тоненькие и страшные?
— Ну а что ты тут делаешь? Чем занимаешься? — спросил я с максимальным дружелюбием.
— Это мой дом, я здесь родился, вырос.
— В смысле как родился? Ты не пришел сюда откуда-то, но всегда здесь жил? — я действительно недоумевал.
Тот хлопал глазами не мог понять, что я хочу спросить.
— А сколько тебе лет? — начал я с другой стороны
— Раньше когда жили мои родители, мы считали годы по таинственному ящику который показывал на цифры коротким и длинным мечами. Когда они умерли мне было 32 года. А потом мечи стояли на своем месте и я потерял счет годам.
— Ты не разу не выбирался наружу?
— Мать с отцом говорили мне, а им, в свою очередь, передали дед с бабкой, что снаружи очень опасно. За девяносто пять лет до того как мне исполнилось 32 года поселок, где жили мои предки накрыл гнев богов. Горы низвергнули всю свою ярость на нас, уничтожив наших рабов, лишив нас жертвенной крови.
— Что такое жертвенная кровь? — я захотел выяснить о жестоких ритуалах, которые происходили в этих стенах
— Каждую весну мои далекие предки совершали жертвоприношение юной девушки, чтобы умилостивить грозного Бравомира, повелителя стихий. И в одну из весен, все юные красавицы, обязательно девственницы, зная какая их ждет участь, сбежали от нас со степными варварами, пришедшим с востока грабить богатую страну Стардакунда, что лежит южнее. Тогда все наши старейшины стали плакать, резать глаза для пролития слез из крови, по старинному обряду. Бравомиру ведь каждый год тринадцать старейшин относили тринадцать кубков в Колодец Гнева. А как раз тогда нечем было умилостивить богов. Поймали самую молодую, но уже родившую женщину и провели обряд. Отнеся тринадцать чаш в Колодец гнева, уже на следующее утро предки получили ответ Бравомира. Стометровая стена песка накрыла нашу плодородную долину. Мои пращуры, коронованные наследники укрылись в храме, и с тех пор мы здесь живем.
— Ну так, знали же с кем связались! — цинично произнес я, не особо веря в эту ахинею с Бравомирами и Колодцами Гнева. Совпадение природного катаклизма неизвестного генезиса и отсутствие у легкомысленных молодух желания добровольно сдать кровь на более чем странные ритуалы — наиболее вероятная версия.
Анализируя сухость, бледность, горбатость карлика, я понял, что за десятилетья без света кожа истончилась, мышцы и суставы усохли и скрючились. Сам Едмир больше походил на бритого на лысо под лезвие орангутанга, чем на человека.
— А как тебя зовут? Откуда ты? — живо поинтересовался он.
— Я Миша, из Москвы, столицы России, — ответил я прекрасно осознавая, что для пленника это будут пустые фразы. Тот поморщился, будто от сильной головной боли, но потом так же уверенно заявил:
— Значит издалека. Родители о такой стране не рассказывали.
— Еще как издалека.
— Развяжи меня, а то суставы затекли. Я смотрю ты не собираешься убивать меня или есть. А так лежать мне очень тяжело.
Действительно в разговоре с бледным Едмиром, я сосем забыл, что он лежит связанным. Освободившись тот сел на корточки внимательно изучая меня своими через чур большими, серыми глазами.
— Ну че уставился, дай что-нибудь поесть! — спросил я, вспоминая свою хроническую нужду. Тот поковырявшись в мешочке за поясом достал несколько еще шевелящихся земляных червей и сороконожку.
— Вот возьми! Только у меня мало, с утра я еще не искал еду.
Я с отвращением поморщился. Видно что бедняга искренне полагает, что делится со мной своим рационом, я решил его не расстраивать и сказал:
— В той стране откуда я родом, не едят такие блюда.
— Мне больше нечего тебе предложить, — сказал Едмир, смачно пережевывая эту гадость. Посмотрев с каким аппетитом он это делает, я подумал, что такими темпами, тоже скоро перейду на такую же диету.