…Вот я и вернулся. Хотел по-другому, да, видать, не дано мне.
Мы сидели у стенки. Тепло костра, который развели в середине большой комнаты, едва касалось нас. Голоса что-то шептали, но я их не слушал. Я наслаждался миром и спокойствием. В один момент Фелия перестала плакать и затихла, затем засопела и немного повернулась. Мне открылось её лицо: мокрое, чумазое, с чуть покрасневшими веками и свёрнутыми в трубочку губами…
Сейчас бы посмеяться над этой моськой, но мне наоборот было грустно. К нам кто-то подошёл.
— Я возьму, — сказал Гулин и аккуратно взял её на руки.
Я закрыл глаза и попытался сохранить то, что видел, в памяти.
— Пошли, поговорим, — кто-то толкнул меня в плечо и вырвал из фантазий. Конечно, это оказался Гулин.
Поднявшись на дрожащих ногах, я вышел вслед за ним на улицу.
Некоторое время мы оба молчали. Гулин первым нарушил тишину.
— Ты пропах кровью.
— Я знаю.
— …Что с вампирами?
Как же я не люблю отвечать на неудобные вопросы.
— Осталось несколько штук.
— Тогда почему ты здесь? — резко сказал он.
— …Потому что время вышло.
— Вышло?
Несколько глубоких вдохов.
— Я не справился. И должен уйти.
Говорить это тяжелее, чем я думал.
В воздухе повисло напряжение. Я чувствовал его кожей. Гулин долго молчал, затем тихо спросил:
— Надолго уходишь?
— …Насовсем.
Я напрягся, когда услышал шаги. Вдруг большая ладонь схватила меня за плечо и сжала.
— Сбегаешь?! — встряхнул. — Бросишь нас?! В тот раз на неё было больно смотреть! Ты понимаешь?
Тот день… Я злюсь каждый раз, вспоминая тот день.
Гулин продолжал:
— Собрался уйти навсегда? Как я, по-твоему, должен объяснить это Фелии? Что я ей скажу?! Разве нет другого выхода?
На фоне обстоятельств его слова казались мелкой глупостью. Да, она пострадает, но зато будет жить. Я разозлился и схватил его за нагрудник, пробив металл пальцами посередине.
На лице Гулина отразилось удивление, когда я поднял его в воздух одной рукой и прибил к стене.
— Я не хочу убивать вас! Фелия тебе рассказывала, что тогда произошло? Рассказывала?