Тем временем Закрам застыл с мечом в руках, пытаясь понять что это были за ощущения и почему он вообще это сделал. Теперь же, когда он попробовал кровь того, кого Грейа держала в плену, и того, кто уничтожил столько вампиров по пути на свободу, он чувствовал странное возбуждение. Ему хотелось что-то сделать, но что именно — было непонятно.
С этими мыслями он сунул сломанный меч под мантию и вернулся в комнату, где лежала Грейа. У него появилось множество вопросов, ответы на которые были в её голове… и в крови.
«Ничего, если я возьму немного. Как только принесут кровь, ты сразу же поправишься»
Закрам воровато оглянулся, убедившись, что находится тут один, и быстро прокусил единственную уцелевшую руку вампирши в районе запястья. Несмотря на бессознательное состояние, она дёрнулась, но сразу же затихла, так и не открыв глаза.
Для того, чтобы увидеть самые яркие из последних воспоминаний, вампирам не нужно было много крови, поэтому уже через несколько секунд он оторвался от руки и начал просматривать их.
Сперва перед его «глазами» появился прямоходящий жуткий волк, которых он никогда раньше не видел: ярко-красные горящие глаза; высокий рост; чудовищные когти на лапах, больше похожих на человеческие руки; мощное тело, покрытое тьмой. Это было единственное воспоминание за мгновение до того, как сознание Грейи погрузилось во мрак. Закрам попытался продвинуться дальше, чтобы увидеть человеческую форму этого чудовища, но увидел только трансформацию из хлипкого волка в то, что он видел только что.
«Удивительно… Значит это и есть тот Монстр. Внушает»
Прокрутив назад, на то, что получилось в итоге, он чувствовал только вдохновение и желание повидаться с этим существом. Это вызвало смятение, недоумение, а затем и ступор. Было очевидно, что он враг, но чувства говорили обратное.
— Что же это?
Так он и просидел, погружённый глубоко в себя, пока в комнате не появился рядовой вампир с деревянным бочонком в руках. Закрам сразу же подобрался и сделал вид, будто всё в порядке.
Холодно кивнув и отпустив солдата, он немедленно откупорил бочонок и начал вливать людскую кровь в рот вампирши. Та сначала кашлянула, но потом вдруг дёрнулась и схватилась рукой за бочонок, при этом присосавшись к отверстию.
*глоть*
*глоть*
*глоть*
…
— НннННннннн
Когда бочонок опустел, из горла вампирши вырвался сдавленный стон. Тело дёргалось в конвульсиях, а отсутствующая плоть росла на глазах. Вскоре все раны затянулись, синяки рассосались, а на месте оторванной руки постоянно рос бледный отросток.
— Л-лорд Зак-рам…
— Тсс, лежи. Ещё не всё.
Грейа открыла глаза и попыталась встать, но Закрам её остановил, глядя, как из обрубка появляются несколько других, обретая форму пальцев.
Та послушно затихла и закрыла глаза.
Когда рука вампирши стала прежней, а лицо немного изменило свой цвет на более живой, он мягко обратился к ней:
— Грейа, малышка, расскажи что знаешь о Монстре.
Услышав последнее слово, глаза вампирши резко открылись. В них можно было увидеть мощную жажду убийства.
— Я уничтожу это проклятое создание!
— Тише, тише. Расскажи дедушке о нём.
— Л-лорд…
— Можешь звать меня дедушкой. Здесь никого нет.
— Хорошо, дедушка, я расскажу.
Негодование, ярость, страх. Её лицо менялось с каждым новым предложением. Иногда она начинала задыхаться от переполняющих эмоций, но лёгкие и нежные поглаживания по голове действовали безотказно. В конце Грейа уже была похожа не на жестокого Лорда Вампиров, а на маленькую девочку, в то время как Закрам стал похож на доброго старика, утешающего внучку. Атмосферу портили только вычурные вампирские одежды.