— Понимаю, да. Он ему не нужен, — задумчиво пробормотал Алексей. — Вы ещё запахи различаете. Некоторые ещё и двигаются чуть иначе. Нет, не вы. Вас я бы не выявил, хоть и насмотрелся вереков на работе.
— На какой работе? — удивился Константин.
— Не важно. Её уже нет. Не стоит говорить о ней.
Неужели, он в фесмабе работал? Об этом, верно, теперь не стоит.
Впереди, посветлевший горизонт алел зарёй. Поднимался дрожащий край солнечного диска. Долгая ночь заканчивалась. Позади, за лесом, под гаснущими звёздами осталось Туманово, вздымая к небу розовеющие столбы дыма.
На фоне восхода маячил силуэт Татьяны верхом на лошади, рядом, теряясь в полутьме, шли Иррь и Варра. Константин зажмурился, вновь увидел пламя, где метались тени, вновь почуял запах горелой плоти. Вздрогнул, открыл глаза — всё рассеялось. Мотнул головой, будто стряхивая остатки воспоминаний, и подстегнул коня.
Вечерний костёр освещал стволы деревьев, уносил пылающие звёзды в небо. Константин смотрел на пламя, на его отражения в глазах жены, в глазах волков. Рассказывал Иррь, рассказывала Варра. Так удалось понять, что же произошло.
Вожак была задумка оборотить людей, чтобы показать им лес изнутри. Для этого он где-то нашёл чуть изменённого симбиота, и создал им свою стаю. Всем он врал, что этот симбиот особый: не имеет доступа в сеть и не может превращать обратно в человека, только в двуногого верека. На деле, симбиот всё мог, просто нужно было это показать. Местные жители не хотели превращаться в вереков. Вожак не желал раскрывать правду — боялся, что стая распадётся.
После стычки с лесорубами вожак решил, что нужно превращать насильно. Сказал стае, что теперь люди никак не потерпят оборотней рядом с собой, и что это единственный выход. Каждую ночь они изображали осаду посёлка, вынуждая людей бежать из него. В лесу беглецов ловили и обращали. Были жертвы, но вожак, говорил, что обратного пути нет. До последнего момента никто не верил, что будет бой.
— Если бы не влезли бы мы с Танькой… — покачал головой Константин.
— Блин. Какого хрена вы? Все, и мы, и они. — ответил Иррь.
— Э-ээ. Они то почему? — удивился Константин.
— Потому что упёрлись. Как бараны.
— Ну знаешь…
— Слухай, они на охоту с нами ходили? Ходили. Знали, чо да как. Могли подослать к нам человека? Сказать ему: приходи обратно хоть в каком виде, расскажешь, чо по чём там. Узнали бы, что все пропавшие живы, а значит всё, ништяк. Наш вожак мог заслать к ним кого-нибудь с людской рожей? Ладно, вьювом, как вы, у нас никто не умел пользоваться. Но можно же было найти самого худого верека, сделать ему окрас дворняги, пусть разведывает? Дохрена способов. Мы бы тогда узнали, что Варра им оборотня нагрызла, а они его даже не заперли, — распалился Иррь.
— Думаешь, вожак не скрыл бы это?
— Он, канеша, с пулей в голове, но не совсем же идиот был. Так, фанатик. Ну а кто не фанатик? Я вот, тож за ту идею готов был сдохнуть. Это вам хорошо, вы всё уже видели. Сколько людей, парится от всей этой херни? Кто-то не знает, что вот можно жить иначе, кто-то ссытся сделать шаг? Яж так же думал, если человека превратить, он побегает чуток. Ага, типа, прикольно. Не распробует. Вы то, в Академии, не один месяц так жили. Человек набегается и вернётся к привычному. Вожак, говорил, надо заставить привыкнуть. Теперь то я умный, жопным умом. Понимаю, что накосячили, по другому надо, не насильно. Да и не всем это надо. Но чо теперь поделать?
— Ничего. Лучше было сразу головой подумать и вообще ничего не делать, тогда бы ничего и не было.
— Не-е, братан. Не обижайся. Вот гляди. Пока ты весь такой умный будешь думать, а не делать, дурак же будет делать вместо тебя. Что он, думаешь, сделает? Отож, братан. Нафиг! Ты погляди вокруг. Вся вот эта херня, в которой мы живём, которая с нами случается. Она сделана теми, кто делает, пока те кто думает, продолжают думать. И пока ты ещё не пришёл в Туманово, уже всё было сделано. Уже вожак, мать его, упёрся рогом. Местные уже напридумывали себе злых оборотней. Уже собрались эти самоубийцы из РМБ. Всё было готово. Причём, само по себе, безо всякого сговора. Просто потому, что никто не думал. Зато у них всех было шило в жопе. Потребность такая, действовать, ну и направление. Ты думаешь, если бы не ты, то ничего бы не было? Хрена с два, братан. Кто-нибудь другой вызвал бы помощь. Или бойцы сами бы рванули, ведь были инфа, что бардак в Туманово. Вы просто оказались спуском. Это я вас не оправдываю, не подумай. Просто, взгляни со стороны: всё готово, порох засыпан, фитиль вставлен, нужно только поднести спичку. Послушная спичка подожжёт. Усёк? Любой бы сделал также. Не, у тебя хорошая цель была, помочь. Не бросай её. Я больше накосячил, да. Но я и сейчас выбираю действовать. У меня теперь есть опыт, и у тебя. Давай действовать вместо них, на опережение. Да, будут ошибки болезненные и даже смертельные. Но если я не буду ничего делать, то будут делать другие. Думаешь, они лучше меня справятся? Окей, может быть. А вместо тебя, братан?
— Хорошо говоришь, только вот, сейчас мы не думаем, делаем. На хвосте у нас Никитин, которому мы вчера выдали себя, а впереди, через несколько тысяч километров наша цель, никому уже толком не нужная. Заявимся мы туда, и спросим: слушай, создатель эпидемии, как там тебя, вот скажи нам, для чего мы к тебе пришли? Потому что идём бездумно. По инерции. Нам дали пинка, и мы несёмся. Ах да, мы ищем, кто натравил всех на фесмаб. Но ведь мстить мы не хотим. Вернуть уже ничего не получится. Сдавать виновника властям? Так они нас предали: выставили фесмаб крайним и отдали толпе, зато сами остались чистыми. В общем, даже если мир скатится в тартарары, мы дойдём несмотря ни на что, и потом сможем сказать: мы нашли, кто в этом виноват. Только никому от этого лучше не будет, и не известно сколько ещё погибнет.
— По инерции, значит, — оскалился Иррь. — Блин, не знаю, чо там у вас, но лишь бы не очередной фитиль.
Они шли по болотам и брошенным дорогам, лесам и тропам. Шли ночами, чтобы не попадаться на глаза, отдыхали днём.
Выпуски новостей быстро забыли про Туманово. Часть радиостанций исчезла, другие снизили мощность, их стало почти не слышно вдали от городов. Оставшиеся сообщали, что почти везде перебои с электричеством, виной тому урас, новый вид, против которого средств пока не нашли. Говорили, что повода для паники нет, это временно.
В сети Академии писали о перебоях на железной дороге, на нефтепроводах. Рассказывали, что глобальная сеть развалилась на несколько частей. Выкладывали видео о городах, которые несколько дней оставались без света, и потом были покинуты людьми.
Вьюв парил над окресностями, смотрел за ближайшими дорогами. На них машин стало меньше, зато на обочинах всё чаще попадались обгорелые остовы легковушек. Иногда, вьюв заглядывал внутрь остова и находил останки людей. Потом даже сжигать машины перестали — сливали бензин и бросали посреди дороги. Встречались и разграбленные фуры, тоже без топлива.
Теперь на дорогах машины попадались только в сопровождении автобуса РМБ. Остальной народ проматывал асфальт колёсами велосипедов, а то и вовсе ехал верхом на лошадях, да невесть откуда добытых телегах.
В посёлках, иногда удавалось купить овощей, или даже мяса, но цены быстро росли. На всадников местные смотрели недобро — погода уже стояла не летняя, и человек в лёгкой городской рубашке выглядел подозрительно. Лошади тоже притягивали лишнее внимание, теперь они были в цене. Хорошо ещё, что волки быстро научились принимать облик лаек. Варра с одним из Серовых ходила за покупками и охраняла там лошадей, а Иррь всё никак не хотел сбрасывать вес. Он по прежнему весил под центнер, и в свободное время пропадал на охоте, но к Пестрогорску обещал уменьшиться.
В предыдущем селе Константина безуспешно пытались ограбить. От того сегодня он не хотел отпускать Татьяну, однако, та настояла, мол надо купить одежду, а то скоро уже Пестрогорск. В сети, конечно, писали, что многие уцелевшие города теперь вынуждены сотрудничать с радоживом. Потому, к операторам теперь относятся терпимее, но в каждом городе было по разному. В Пестрогорске даже организовали радожив среди города, и вереки выбили право расхаживать среди людей в двуногом виде. Но там ещё комендантский час: проверяют документы, патрули обязательно комплектуются операторами или онелями. Лучше не привлекать внимания.
По тенту барабанил унылый мелкий дождь. Константин лежал на сухих ветках и поглядывал за округой через развешанные над лесом вьювы. От скуки Константин переучил щит на отлов мошки, а не пуль, но тот иногда ошибался, и мошки настырно маячили перед носом. Тогда Константин натравливал на них робота из эмки. Невидимая сила брала насекомых под своё управление и выгоняла их из под тента, прибивая их уже снаружи. Поначалу, бот сразу убивал мошек, но к концу дня все оказывалось ими усыпано, пришлось его переучивать.
Даже развести костёр нельзя — лишние гости им не нужны. Палатку и спальники они так и не смогли раздобыть, только тент нашли. Погода же всё больше приближалась к недолгой осенней поре, от того пришлось отрастить шерсть телесного цвета, незаметную под летней одеждой.