Внутри у меня всё перевернулось от его слов, таких откровенных, что дух захватывало.
Он грустно улыбнулся, продолжая вглядываться в меня, словно хотел что-то увидеть.
Сделалось неловко, и я поспешила отойти от гостя, делая вид, что заинтересовалась резко чайником на плите.
— Кажется, я сегодня ничего не ела, — проговорила в пространство. — Надо хоть чаю попить.
Взялась наполнять чайник водой, на интуриста старалась даже не смотреть.
— То, что произошло на пустыре, не поддаётся никакому объяснению, но не думайте, что я вот так с ходу поверю в ваш мир, — заговорила я, чтобы уйти от неудобных вопросов и ответов, жалея о том, что вообще затеяла этот разговор.
— Я покажу тебе наш мир! — интурист неслышно подошёл сзади и обнял меня за плечи. — Это и твой мир…
— Не могли бы вы… — увернулась я и отошла от него подальше. — Не прикасаться ко мне, я не люблю, когда посторонние мужчины…
Договорить я не смогла, потому что Ванькин друг просто таки зарычал, услышав последние слова.
У меня мурашки побежали по коже от этого хищного звука.
В кухню заглянул Ванька, окинув нас оценивающим взглядом, довольно выдал:
— Вы тут ничем таким не занимаетесь?
— Что? — протянула возмущённо, это на что этот озабоченный подросток намекает?
— А давайте винца хряпнем? — продолжил он, невинно похлопав глазками в ответ на мой гневный взгляд. — Нам бы всем не мешало снять стресс.
Впервые братец произнёс что-то стоящее. Мы с его другом тут же согласились, и дальнейшая часть сего тревожного дня прошла в мирной атмосфере. К вопросу других миров мы больше не возвращались.
На ночь всё же интурист оправился в гостиницу. Хоть я уже и сменила гнев на милость, он решил, что так будет лучше для всех.
Поужинав, мужчины ушли, Ванька повёл гостя устраиваться на ночлег. Впервые мой бестолковый братец о ком-то заботился, а не просиживал дни под компьютером. И за это я была иностранцу очень благодарна.
Но остальное вызывало лишь вопросы.
На следующий день, ближе к обеду явились родители, весёлые и радостные. Шум в нашей небольшой квартире при их встрече стоял такой, что соседи по очереди забегали и спрашивали всё ли у нас в порядке.
Бедлам создавала в основном моя мамочка, в этом она была специалистом. В такие моменты я старалась забиться куда-нибудь в угол и переждать.
Когда эмоции улеглись, и мы начали, наконец, спокойно общаться, в дверь позвонили. Пришёл Ванькин друг.
Лицо у него было озабоченное. Они с братцем пошептались о чем-то в коридоре, а после Иван представил его родителям.
Мама, увидев интуриста, залилась соловьём, причитая, как она рада тому, что у Ивана такой прекрасный друг. Я лишь хмуро за всем наблюдала. Родительница никогда не уделяла внимания не то, что друзьям братца, но и самому Ваньке. А тут прямо не отходила от гостя.
Наконец, совместными усилиями её удалось успокоить. Только я собралась облегчённо выдохнуть, как интурист умудрился довести всех до шокового состояния.
Выйдя на средину, он торжественно преклонил одно колено, как в средневековье посвящаемые в рыцари, и выдал на полном серьёзе:
— Я Асгард Чёрный дракон, принц Илидасской империи, прошу вас отдать мне вашу дочь в жёны!
Повисла гробовая тишина.
У меня внутри всё похолодело. Что он творит? А меня спросить не надо? И вообще…
Только я собралась разразиться гневной тирадой, как в себя пришла мама.
— Простите, молодой человек, — начала она на удивление смущённо и слегка заикаясь. — Как, вы сказали, вас зовут?