— Не говори так, — подошла к нему, обняла за плечи. — Надо жить, Фил.
— Ради чего?
Я не знала ответа, но сказала:
— Ради самой жизни. Ради меня, если хочешь. Я не выдержу, если с тобой что-то случится.
— Спасибо.
И снова отвернулся к окну, а я искала ответ на его же вопрос. Ради чего? Ради мести?
Ради того, чтобы поквитаться с врагами? Спасти все, что еще можно спасти. Хлопнула входная дверь, и в кухню ввалился сияющий Пьер.
— О, ты вернулась! — затараторил радостно. — Держи.
И протянул мне едва распустившуюся розу. Я взяла цветок и поднесла к лицу. Он пах так, что кружилась голова. Непрошеная улыбка появилась сама собой.
— Благодарю, — ответила от души. — Куда бы её поставить?
Мы вместе принялись искать вазу или бутылку, или хоть что-нибудь. Для этого пришлось перевернуть всю кухню. Фил измазался в муке — и где он только её нашел? Пьер достал из шкафа какую-то кастрюлю, надел на голову и принялся декламировать стихи поэтов древности. Выходило до того уморительно, что мы едва не забыли о причине поисков. Затем все-таки решили: отобрали у Пьера кастрюлю и налили в неё воды. Чем не ваза? К столу садились втроем, запыхавшиеся от поисков и довольные. Сразу стало все равно, что у нас нет изысканных блюд, а только бутерброды, созданные упорством Филиппа. Впрочем, бутерброды долго не прожили — мы проглотили их в один миг.
Я была благодарна Пьеру, кем бы он ни был, потому что камень на сердце снова будто стал легче. Нет, я не забыла о суде и судье, но то и дело отвлекалась на его шутки, смеялась, как последний раз в жизни. И Фил перестал хмуриться, снова начал походить на себя самого.
Легли мы рано. И я готова была поклясться, что Пьер каким-то образом применил на нас магию, потому что глаза слипались так, что я едва нашла кровать и даже не переоделась. Зато ночь снова выдалась неспокойной. Мне снился зал, залитый светом свечей. Здесь не было никого, но передо мной находилась большая дверь, скованная цепями. Я насчитала семь замков на этих цепях. Подошла ближе, коснулась цепей — и воздух загудел.
— Что тебе нужно в моей обители? — раздался голос, который уже слышала где-то. Хриплый, будто шелест осенних листьев. Я обернулась, но увидела только тень.
— Мне нужна истина, — ответила я. — И помощь.
— У пустоты не просят помощи, девочка. — Мой невидимый собеседник будто подошел ближе, потому что голос стал более отчетливым. — Но ты зовешь меня, и я приду.
Тень дунула — и свечи разом погасли. Я вскрикнула и открыла глаза. За окном было светло. В комнате пахло розами — Пьер ночью перенес кастрюлю на наш столик. И мне предстояло самое страшное — суд над Анри.
Глава 10
— Что значит, я не пойду? — Филипп кричал так, что хотелось заткнуть уши.
— Прости, малец. — Пьер развел руками. — Понимаешь ли, все дело в том, что у меня вышло добыть только один пропуск, и я беру с собой Полину.
— Почему? Пусть Полли остается дома, а я…
— Я не останусь, — тут же перебила его. — А вот тебе действительно лучше ждать нас здесь.
— Ты думаешь, после того, что я видел на площади, меня еще можно чем-то испугать? — Филипп прищурился и стал так похож на отца, что я едва не осенила себя защитным знамением.
— Нельзя, — согласилась с ним. — Но пропуск все равно один. Поэтому и выбора нет.
Пока наш спор не вышел на следующий уровень, быстро схватила накидку, обулась и поспешила за Пьером. Наш приятель тоже преобразился. На нем была кипенно-белая сорочка с воротником-стойкой, черный сюртук с тремя блестящими пуговицами и такие же черные штаны. А туфли блестели так, что, казалось, в них можно глядеться. Волосы, до этого буйно торчащие во все стороны, сейчас были тщательно зачесаны на пробор. Настоящий защитник.
Фил все еще пытался спорить, когда мы выскочили за дверь и помчались на улицу. Мои аргументы иссякли, а вот его, похоже, нет. Шли быстро — Пьер не позаботился об экипаже, а здание суда находилось далеко, но мне было все равно. Я готова была идти, куда угодно.
— Фух, — вытер Пьер вспотевший лоб, — оторвались. Я думал, мелкий не сдастся.
— Я тоже, — призналась искренне. — Остановить Филиппа сложно.
— Особенно учитывая, что перед нами — неинициированный темный маг. Ему надо учиться, и чем скорее, тем лучше. Пройти посвящение. А пока что он нахально питается нашей магией.
— Что? — Даже глаза округлились от такого заявления.