— Не знаю. Наверное, теперь все дома подобного типа будут навевать у меня не самые хорошие мысли, — пожал он плечами.
Продолжить разговор мы не успели — в дверях появился маркиз Авертас. За прошедшее время он ничуть не изменился.
Высокий, широкоплечий, с большим орлиным носом и маленькими прищуренными глазками, но широкой, располагающей к себе улыбкой.
— Полли! — всплеснул он руками. — Девочка моя! Я думал, ты уехала из столицы.
— Здравствуйте, месье Авертас. — шагнула я навстречу.
— Можешь назвать меня, как и прежде — дядя Раймон.
Я улыбнулась. Маркиз всегда напоминал мне о папе. Он крепко меня обнял, будто не веря, что видит перед собой.
— А кто же твой юный друг? — обратил взгляд на Фила.
— Это — Филипп Вейран, — почти шепотом ответила я.
Дядя Раймон тут же нахмурился, а Фил отвел взгляд. Конечно, он не стыдился своего имени. Скорее уж, того, что теперь оно вне закона.
— Значит, юный Вейран, да? — хмыкнул маркиз. — Присаживайтесь, молодые люди. Поговорим.
Мы чинно расположились на диванчике, а маркиз сел напротив в большое кресло.
— Я слушаю тебя, Полина, — сказал он, а я так растерялась, что не знала, с чего начать.
— Дядя Раймон, — пыталась подобрать слова. — вы знаете, в каком положении я оказалась. И в каком положении оказался Филипп. Нам нужна ваша помощь. Мне больше не к кому пойти. Мать хотела увезти меня, но речь идет о моем женихе, и я не оставлю Анри.
— Ты вся в отца, Полина, — вздохнул Раймон. — Такая же упрямая. Я бы посоветовал тебе послушаться мадам Кристину и уехать из столицы. Но ты ведь не согласишься?
— Нет. — Я качнула головой.
— Какой же именно помощи ты от меня ждешь?
— Мне нужен защитник для Анри, — ответила я. — И, возможно, вы знаете, где можно надежно укрыться на время.
— Защитник? — Маркиз пожевал черный ус. — Милая моя девочка, ни один защитник в Альсенбурге, если только он в трезвом уме и здравой памяти, не возьмется за дело твоего жениха. Речь идет не о рядовом преступлении, а об убийстве светлого магистра. Прежде всего, это ставит под урон всю Гарандию. Пока магистров двое, мы ослаблены перед врагами.
— Но Анри — не убийца!
— Откуда тебе знать?
Повисло молчание. В наступившей тишине голос Филиппа прозвучал особенно резко:
— Идем, Полли. Здесь тебе не помогут. Будем действовать сами.
— А вы бы помолчали, молодой человек, — рыкнул маркиз. — Не в вашем положении показывать гордость.
— В каком положении? — Филипп чуть приподнял брови. — Если вы о том, что меня хотят арестовать, так пусть сначала найдут.
— И этот весь в отца, — пробормотал Раймон. — И все-таки с защитником я вам не помогу. Но могу помочь с убежищем.
Скажите, где вас искать. Я подыщу надежную квартирку.
Говорить не хотелось — я не могла настолько доверять маркизу Раймону. Он это заметил и улыбнулся:
— Полина, дитя мое, я видел, как ты росла, и глубоко уважал твоего отца. Поверь, мне ни к чему выдавать вас законникам.
Пусть ищут сами, право слово. Тем более, что ты уж точно не имеешь отношения к убийству магистра, как и твой юный друг.