— Но что, если я не хочу? Я даже не знаю тебя. Ты можешь оказаться злым или жутким, пьяницей или кем-то еще.
Берн рассмеялся.
— Боги не свели бы нас вместе, если бы нам не было это суждено. Уверяю тебя, я не пьяница. На самом деле, редко пью, в любом случае у меня очень быстрый обмен веществ. Что касается злого или жуткого, то тебе придется судить самой, но мои племянницы и племянники любят меня. Говорят, что дети хорошие судьи характера.
— Да, это так. Сколько у тебя племянниц и племянников?
— Двенадцать.
— Двенадцать? В самом деле? Сколько у тебя братьев и сестер?
— Нет братьев, но есть пять сестер. Все они спарены. Возможно, теперь они оставят меня в покое. Они много лет преследуют меня, чтобы найти пару.
Дженна рассмеялась, хотя это звучало немного принудительно.
— Как насчет тебя, моя милая Дженна? У тебя есть братья или сестры?
— Нет, я единственный ребенок. Только я и мои родители. Они живут в Нэшвилле, точнее в маленьком городке за пределами Нэшвилла.
— Что привело тебя в Хани-Корнерс? Ты явно здесь недавно.
— Я новый учитель подготовительных классов. Только что переехала сюда три недели назад.
— Одна из моих племянниц в подготовительном классе. Интересно, она в твоем?
— Как ее зовут?
— Сара Келлер.
— Сара твоя племянница? Она восхитительна!
Берн улыбнулся, Дженне понравилась его племянница.
— Она младшенькая моей сестры Джулии.
Теперь Дженна расслабилась. Она стала менее зажатой, и улыбнулась. Он опустился на сиденье рядом с ней и положил руку на спинку скамьи. Дженна слегка наклонилась к нему, он не думал, что она поняла, что сделала это.
Она посмотрела на него такими невероятными глазами и сказала:
— Итак, что мы теперь делаем? Я знаю, что ты учуял меня, и мы с тобой пара, но это просто не работает для меня.
— Мы можем сделать это так медленно, как тебе нужно. Я буду встречаться с тобой, как человеческий мужчина. Мы можем ходить на свидания, познакомиться друг с другом поближе, но я предупреждаю тебя, что мой медведь жадный и притяжательный. Он хочет тебя, хочет прикасаться к тебе, целовать тебя, любить тебя, — последнее вышло как рычание.
Румянец вспыхнул на ее щеках, и мерцающий запах ее желания заполнил воздух. Он не мог удержаться и наклонился, чтобы поцеловать. Он думал, что это просто мягкость губ, но в тот момент, когда его губы коснулись ее, она вздохнула и расплавилась против него.
Его язык скользнул внутрь ее рта, чтобы спариться с ней, скручиваясь и скручиваясь в танце, старом, как время. Ее руки подкрались к его шее, поглаживая волосы, которые завивались у него на затылке, и его медведь тянулся к ее коже, ища ощущения рук его пары.
Он потянул ее ближе, обняв ее руками, одну разместил между ее лопатками, прижимая ее как можно ближе к груди, а другую засунул в шелковистую массу ее волос, углубляя поцелуй.
Время остановилось, когда он потерялся во вкусе своей пары. Он исследовал все уголки ее губ, скользил языком по гладким зубам. Он отстранился и прижался лоб к ее лбу. Его дыхание приходил в норму, но член был достаточно тверд.
Дженна тоже тяжело дышала.
— Ничего себе, — сказала она.
Да, ничего себе. Если поцелуй мог сделать это с ним, что произойдет, когда они займутся любовью?
Глава 2