Берн поднял бровь.
— Ты шутишь, что ли? Я — десятифутовый медведь гризли, если я ничего еще не сломал, ты, конечно же, не сможешь ничего сломать.
Дженна рассмеялась. Берн знал, как снять напряжение. Он был прав, она сглупила.
Она последовала за ним в дом и старалась изо всех сил держать возгласы благоговения в себе, но, черт возьми, это место было чем-то необычным.
Витражные окна в фойе вели, на кухню, которая выглядела как что-то из журнала «Лучшие дома и сады», Дженна была полностью не в своей тарелке. Ее родители не были бедными, они были средним классом с большой натяжкой, но это… это было, она не совсем уверенна, что это было, но это был определенно высокий класс, и нечто другое.
Берн, казалось, ощущал ее нервозность, и привел ее в уютное логово.
Ха-ха, логово для медведя, я думаю, что становлюсь глупой.
— Как насчет бокала вина? У меня есть хороший белый «Зинфандель» (прим. — Зинфандель — сорт черного винограда, используемый для производства красных вин; сорт белого винограда для производства белых вин) в холодильнике.
— Звучит заманчиво.
Берн подошел к бару со стороны комнаты и, дотянувшись до маленького холодильника, вынул бутылку белого вина и, используя штопор из бара, откупорил вино. Он налил два бокала и подошел к Дженне с бокалами в руках.
Он сел рядом с ней на маленький диван и передал ей бокал, затем чокнулся ими.
— За длинную жизнь вместе, — сказал он, прижимая бокал к губам.
Дженна спрятала улыбку за бокалом, когда сделала глоток. Как ей так повезло? Она действительно ждала, что парень из «Скрытой камеры» или «Вас разыграли» выскочит и скажет ей, что это была большая шутка, потому что слишком большая, слишком толстая, неуклюжая девушка просто не могла заполучить этого здорового парня, который, кстати, был альфой медвежьего клана. В какой вселенной это произошло? Возможно, в «Сумеречной зоне», наивная, ей действительно нужно прекращать смотреть вечернее телевидение.
— Я собираюсь пойти сделать кое-какие закуски, — сказал Берн, он щелкнул стерео, когда вышел из комнаты, и его обычная музыка кантри зазвучала из колонок, скрытых где-то в комнате. Дженна прижалась к дивану и позволила своему уму дрейфовать с музыкой, когда сделала глоток вина. Сегодня вечером она собиралась увидеть изменение Берна. Она немного нервничала, но сильно возбудилась.
Она никогда не видела медведя-перевертыша вблизи. Достаточно, как только он вернется, она попросит его измениться, ожидание, убивало ее. Она не сможет расслабиться, пока Берн не перекинется.
Берн вернулся в комнату с подносом, на котором лежали крекеры и сыр. Ее желудок заурчал. Ладно, может, она что-нибудь съест, прежде чем попросит его измениться, и убедиться, что он это сделал, конечно же, она не хотела голодного медведя на руках. Дженна подавила хихиканье, и Берн любопытно посмотрел на нее. Дженна решила притвориться, что не заметила и взяла сыр и крекеры, которые он положил на кофейный столик. Она съела несколько крекеров и сделала несколько глотков вина. Берн сидел на противоположном конце дивана, делая то же самое, но внимательно наблюдая за ней. Ее терпение лопнуло.
— Что? У меня крошки на губах или что-то в этом роде?
— Нет, но ты что-то скрываешь. Что происходит в твоем мозгу, малышка?
— Это больше, чем связь между парой? Потому что, если это так, я не думаю, что мне это нравится.
— Нет, это не парная связь. Я только познакомился с тобой, и я вижу, как колесики крутятся в твоей голове.
— Эй, меня твой намек возмущает.
Берн подвинулся так, что его колено касалось ее на диване, и поцеловал ее в висок.
— Прости, малышка. Я только дразнился. У тебя большой, красивый мозг, — он сопровождал каждое слово поцелуем. — Я только хотел сказать, что тебя что-то беспокоит, — он положил руки на ее лицо и посмотрел в глаза. — Скажи мне, что случилось?
Дженна чувствовала себя глупой дурочкой.
— Нет ничего плохого, как такового. Я просто нервничаю из-за твоего перевоплощения.
— Сегодня я не буду перекидываться.
— Нет, — практически крикнула она. — Прости. Я хочу, чтобы ты перекинулся. Действительно хочу увидеть твоего медведя. Немного испугалась. Знаю, что это глупо. Я знаю, что это все еще ты, когда изменишься…
— Да, это так, но я так же другой. Есть несколько вещей, которые я хочу тебе рассказать, прежде чем перекинусь. Первое и самое главное. Не убегай от меня. В это время я все еще останусь под контролем моей человеческой стороны, когда изменюсь, у меня также появятся… основные животные инстинкты. Мой медведь, он очень тебя хочет. Если ты убежишь, он будет преследовать тебя. Он никогда не причинит тебе вреда, но я не хочу, чтобы он тебя напугал.
— Хорошо, — Дженна кивнула.
— Во-вторых, очевидно, я не смогу поговорить с тобой, когда изменюсь. После того, как мы спаримся, и ты изменишься, мы сможем общаться телепатически, когда вместе.