— Красотка, — сказал кто — от. — Такие сиськи, — и чья — от наглая ладонь легла на грудь, сжимая похожий на горячий камушек сосок. Дженни дернулась и протестующе замычала.
Расплавленный воск выплеснулся на грудь и побежал дорожками вниз, огибая мягкие полушария.
— Эй, не лапать, — голос ди Форкалонена потерял ленивую насмешку, теперь в нем зазвучало угрожающее рычание хищника, на добычу которого посягнули. — Девушка здесь не для этого. Смотреть можно, трогать нельзя.
— Да ладно? — деланно удивился наглый тип. А в следующее мгновение захрипел.
Любопытство одержало вверх над стыдом. Дженни распахнула глаза. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как пальцы Раума сжимаются на шее неизвестного парня — легко и почти нежно.
— Я сказал: руками не трогать, — процедил демон. — Ты понял? — Понял, понял, отпусти, — прохрипел тот.
Остальные никак не отреагировали, словно все происходящее было в этой компании в порядке вещей.
— Итак, лорды и сэры, — объявил Раум, снова превращаясь из адского охотника в радушного хозяина. — Занимайте ваши места. Я прикажу подавать напитки. На столе не очень много места, поэтому используйте его разумно, — он опустил на живот Дженни тяжелый жетон, отлитый из какого — от сплава. — Здесь будет находиться банк.
По мере того как гости рассаживались, взгляд Дженни перебегал с одного на другого. Все они были молоды и весьма недешево одеты. Скорее всего, золотая молодежь. Адепты из академии, входящие в круг особо приближенных к Рауму.
Вокруг него вечно крутились девчонки и парни, привлеченные аурой влияния, популярности и больших денег, окружавшей сына лорда-протектора.
Взгляд выхватил знакомое лицо, и Дженни снова вздрогнула, облив себя воском.
Арман! Богиня, ей ведь не кажется, это тот самый Арман д’Крессен? Парень ее лучшей подруги. Со вчерашнего вечера — бывший парень. Вампир, любитель выпивки и боев без правил.
Эталонный плохой мальчик, рядом с которым не место приличной девочке.
Приличной девочке много где не место. Например, голой на столе в окружении всяких придурков.
Вампир задумчиво изучал ее скользя взглядом по соблазнительным изгибам и выпуклостям, и Дженни почувствовала, как утихший было стыд разгорается с новой силой. Лучше бы она согласилась на секс! Одно дело позировать подобным образом перед чужаками, которых видишь первый и последний раз. Но Арман! Сколько раз она прямо в лицо высказывала ему все, что думает о нем! Богиня, только бы он ее не узнал! Служанка принесла виски со льдом. Раум щелкнул пальцами, поджигая сигару, и выпустил струю ароматного дыма в потолок.
Игра началась.
ГЛАВА 7
Раум тихо выругался и попытался сосредоточиться на картах.
Снова ведь продует, как на прошлом круге.
Сосредоточиться не получалось. Перед глазами маячила молочно-белая грудь — идеальный размер по его руке — с торчащим столбиком соска. Темно-розового, как и губы девушки. Хотелось склониться, втянуть его в рот, прикусить зубами и услышать тихий стон.
Запах ее желания щекотал ноздри, а от эмоций, которые источала Дженни, демон чувствовал себя пьяным, хотя к виски ни разу за весь вечер не прикоснулся.
Вкусная, сладкая… Такая ершистая и такая испорченная девчонка. Развратная недотрога — типаж, от которого ему всегда сносило голову, пусть и проблем с ханжами- скромницами в сотни раз больше, чем с честными шлюхами.
Он солгал, когда сказал, что малышка не интересна ему из-за неопытности. Как раз неискушенность, помноженная на чувственность — самое сладкое в таких девочках, как Дженни.
Профессионалки отдаются телом, а не душой, в них нет и следа этого трепета, стыда и подспудного возбуждения. Заниматься с ними сексом все равно что жевать недоваренную кашу без соли и специй. Шлюха, для которой секс это просто работа, не способны насытить вечно голодную сущность демона.
Раум уже сто раз пожалел, что выставил такое дурацкое условие. Наглые масленные взгляды парней бесили. Хотелось вскочить, зарычать, съездить по морде Доминика — он нарвался еще когда осмелился лапать Дженни без разрешения. Да и теперь разве что не ел девушку глазами.
И стоило бы учесть реакцию собственного тела. Он так и не получил разрядку после ванной, но временное опьянение чужой энергией, а потом тревога за Дженни заставила забыть о вожделении. И вот теперь при взгляде на нее — неподвижную, беспомощную, униженную и низведенную до положения безмолвного предмета, он почувствовал сумасшедшее возбуждение. Эрекция распирала брюки. Выгнать бы нахрен всех бездельников и дармоедов и трахнуть девчонку прямо на этом столе. Снова услышать, как она стонет и вскрикивает — глухо и безумно эротично. Он прикрыл глаза, вспоминая ее вкус на языке, нежную кожу под пальцами.
Проклятье, ну как можно было быть таким идиотом? — Эй, ди Форкалонен! Раум вздрогнул, поняв, что к нему обращаются уже третий раз.
— Чего тебе? — Твой ход вообще — от.
— Я — пас, — буркнул он, не глядя в карты.
Взгляд с ново остановился на платиновых локонах. Зря он создал иллюзию волос Таси. Дженни они категорически не идут. Нужно было просто сменить цвет на черный.