— Представляю…
Мне ли не знать! Я месяц, даже больше, не существовала на этой планете. А что изменилось? Я имею в виду, в мировом масштабе. Ни-че-го! Мое отсутствие заметили лишь пара человек. А звезды всё такие же холодные. Колючие. Им все равно. Они горят на космических расстояниях, каждая на своем костре.
— Кстати, а что делают Древние? — Оборачиваюсь к Ларсену и встречаюсь с красивым серьезным взглядом. Но этим глазам далеко до других, тех, что из моих снов.
— Кто?
— Ну, которых Дэррил и я воскрешали.
— А! Эти… Ничего. Дэррил говорит, что они где-то у Альфа.
— Наверное, невероятно сильные колдуны.
— Неа.
— То есть?
— Они потеряли магию.
— Как так? — Я даже приподнимаюсь и смотрю теперь сверху вниз на Ларсена.
— Ну, смотри на себя. Ты была мертва месяц. На восстановление тебе нужно несколько недель. А эти несколько веков. Они просто не могут восстановиться.
— Тогда зачем они?
Ларсен, как Дэррил, указывает пальцем на висок и произносит: «Память. Знания».
Я задумываюсь… Они видели, как произошел раскол, как появилась та система, в которой мы существуем уж несколько веков. Не эти ли знания нужны Моргану? Знать, как произошло, чтобы всё воссоединить заново? Интересно…
— Как думаешь, что с ними произойдет?
— А ты как думаешь?
Мы улыбаемся холодными улыбками друг другу, зная ответ.
***
— Оливия, прекрати. Ты просто зациклилась на этом деле. Это не профессионально!
Жерар Бурон смотрит на меня испепеляющим взглядом. Я чувствую себя глупо. Замолкаю.
Но знаю, что вернусь домой и снова открою дело о сожжении Анны Савовой.
Мы выходим из портала, который оказался закусочной в Лидсе*. На нас сверху льется неприятный мелкий дождь. Жерар застывает на мгновение, воздействует своим даром на участок неба над нами и вот выглядывает солнце. Отлично! А то не хочется заболеть из-за непогоды.
Мы спускаемся со ступеней и идем к огороженному полицейскими месту в парке.
Жерар достает Pollaroid, настроенный на обнаружение чужой магии, и начинает фотографировать.
— Не понимаю, что мы тут делаем? — Бурчит он. — Не проще ли отдать новичкам это дело? А не заниматься Архивариусам первого типа.
Молчу. Я его понимаю. Дело даже не тянет на второй тип.
Я стою и вижу место, где был убит мужчина. Мой дар — видеть мертвецов, точнее их призрачные оболочки перед смертью. Они, как старая фотография, как легкая дымка лежат там, в том положении, где умерли. Это не призраки — это отпечатки их последнего вздоха перед смертью. Дар бесполезный, как и у сестры — видеть нерождённых детей. Но я смогла пробраться в Сенат с такой способностью, это намного больше, чем иметь суперсилу и не уметь ею пользоваться.
Между деревом и кустарником вижу «призрак» мужчины. Но я останавливаюсь как вкопанная и смотрю, не понимая, что вижу: мертвец плавает чуть касаясь земли, но не это странное, странное то, что я вижу разложившийся труп мужчины. Что за бред! Серо-зеленый с гниением. Как такое возможно?
— Оливия, ты чего? Не можешь найти, где было убийство? — Жерар в курсе моего дара. Поэтому он знает, как я работаю.