Твою ж мать.
Символ Ордена Стрелков был отлично известен за пределами Башни. Я знала, что из-за этого даже когда-то обсуждался вопрос, не сменить ли его, но потом решили оставить всё как есть. Собака — символ верности, стрела — понятно чего… Тело каждого из Стрелков метили подобным образом, и не просто татуировкой — под кожу вводили микрочип, чтобы иметь возможность отследить каждого и при необходимости опознать останки своих в любой ситуации. И для устрашения неплохо. Вы сумели прикончить своего врага? А видите у него «собачью» татуировку? Так не радуйтесь, ваша победа ненадолго.
Сбегая из Башни, я от своего чипа избавилась, чтобы меня не смогли по нему найти. Но заморачиваться сведением самой татуировки не стала.
В лагере повисла тишина. Нарушил её Фредерик.
— Вы подсунули камеру в палатку моей сестры? — ровным голосом спросил он.
Ответом ему было молчание — то самое, которое служит знаком согласия.
— Чья была эта замечательная идея — Матея?
Даниэл поморщился, но кивнул.
— Даниэл, это последний раз, когда вы берёте его с собой. Или это последний раз, когда мы с вами сотрудничаем.
— Босс… — Даниэл поднял руку. — Речь сейчас не о Матее. Не сомневайся, он своё получит. Но речь сейчас о ней.
Он ткнул в меня пальцем. И все снова посмотрели на меня.
— А что с ней? — спросила Альма.
— А то, что она — Стрелок. Это их знак, если вы не знали.
— И что? — Альма пожала плечами. — Татуировку может себе сделать кто угодно.
— Госпожа Свеннисен… — Даниэл вздохнул, кажется, с трудом удержавшись, чтоб не закатить глаза. — Кто будет делать себе такую татуировку? Даже если найдётся сумасшедший — знаете, что Стрелки с ним сделают, если узнают? Никто не захочет рисковать.
На самом деле ничего бы Стрелки не сделали — татуировка сама по себе ничего не значит, не настолько мы преисполнены сознания собственной важности. Но я промолчала — не читать же им лекцию об обычаях Ордена, в самом деле.
Фредерик посмотрел на меня. Потом снова перевёл взгляд на Даниэла. По его лицу ничего нельзя было прочесть.
— Ну, предположим даже, что она Стрелок, — всё тем же ровным тоном произнёс он. — Дальше что?
— А то, что мы не хотим продолжать поход с ней.
Остальные закивали, соглашаясь со словами Даниэла.
— Мы не хотим, чтобы она кого-нибудь из нас убила, — добавил Калум.
— До сих пор, однако ж, не убила, — заметил Фредерик.
— И долго это будет продолжаться? — Калум сплюнул. — Я готов рисковать своей шкурой, но в разумных пределах. Никто не водит с собой каттуса на собачьем поводке. Никто не хочет быть рядом со Стрелком.
— И что вы предлагаете?
— Пусть уходит. Катится на все четыре стороны.
— Одна? Под открытым небом, когда до города не менее двух суток пути, и это если идти через горы?
— Она ж Стрелок, — Даниэл пожал плечами.
— И что? Это не значит, что она бессмертна и неуязвима.
— Начальник, ты лучше не её, ты лучше себя пожалей. Когда она перережет тебе, спящему, глотку, будет поздно.
— Постойте, — вновь вмешалась Альма. — Вы что, собираетесь выгнать человека, женщину, даже толком не разобравшись? В конце концов, это может быть не татуировка, а просто рисунок, или ещё что-то в этом роде. Не нужно быть сумасшедшей, чтобы носить такое, на хэллоуинских карнавалах Стрелками нередко одеваются, сама видела.