— Ага, белка.
— Обожаю свою работу. Ладно, радуй дальше!
— …Номер двести пятьдесят три — шпион, номер триста три считает себя мессией. Ну, и куча педофилов — их я пометил зелёным.
— Я смотрю, у нас, как всегда, полно интересных личностей и событий? — ухмыльнулся вошедший Ис — протрезвевший, приведший себя в порядок, он казался практически таким же, как обычно, — А ты вообще кто? Я тебя не помню.
— Меня зовут Бран, гоподин, и я…
— … И ты уже уходишь.
— Понял, не дурак, — парень послал Раоке понимающую ухмылку и вымелся за дверь.
Ис хмыкнул и устроился напротив.
— Что за лис?
— Подарочек от господина Оса, — сказала Раока честно, — Толковый парень.
— Пока приму как данность. Что это за залежи макулатуры, которые неубедительно пытаются обрушиться тебе на голову?
— Отчеты внешней разведки по вторую категорию важности включительно, списки прглашенных на сдвоенную свдьбу и княжеский отбор, вон та папочка — сомнительные гости Предгорья, которым надо утвердить въездные листы…
— Ясно… Что же, беру женихов княжны и въездные листы — в последнее время к нам пытаются пролезть все, кому не лень. И, Раока?
Фейри, до того старательно отводившая от него глаза, встретила-таки его взгляд.
— Спасибо, — сказал ледяной дракон, — В том числе за это. Я буду твоим вечным должником.
— Мы всего лишь уравняем счёт, — улыбнулась она, впервые за последнее время — своей настоящей улыбкой, кривоватой и чуть дрожащей, неуверенной, как первый лучик солнца.
Ис хмыкнул.
— Итак… расскажи мне о темнейшей ночи.
— Я же объяснила…
— Что не имеешь права открывать некоторые вещи. Да, я слышал. Однако, что-то ты можешь сказать, полагаю… Для начала поведаю, что притащили по этому поводу мне мои трудолюбивые пчелки. Самая темная ночь — сутки солнечного затмения, предшествующие самому длинному дню лета, темнейшая ночь перед светлейшим рассветом, как пафосно сообщил Джейс. В этот период все три луны выстраиваются таким образом, что закрывают светило, и весёлый народ холмов отмечает этот астрологический парадокс со свойственным ему изяществом. Начинается празднецтво с дикой охоты, которая проносится по мирам и землям во славу лун, унося с собой всяких невезучих и излишне любопытных смертных, возжелавших сказки. По некоторым источникам, возглавляет это дивное мероприятие Королева, по другим — какое-то странное божество, именуемое Королём-Под-Горой. Пока верно?
Улыбка застыла на губах Раоки. Она кивнула, потому что в горле пересохло.
Ты близко, Ис. Если ты поймёшь вовремя, то я, быть может, не умру. По крайней мере, не наверняка…
— С описанием последующих ритуалов туговато, — как ни в чем ни бывало, продолжил дракон, — Потому что счастливчики, попавшие в сказку, почему-то очень редко выживают, чтобы рассказать её. Одни говорят, что в некоем Костяном Зале происходит массовое жертвоприношение этому Королю-Под-Горой, другие — что начинается дикая оргия, третьи — что происходит бал, на котором живые пляшут с мёртвыми. Справедливо ли что-то из этого?
— Все, — отозвалась фейри тихо.
— А твои сородичи — те ещё затейники, верно? Впрочем, сомнений в этом не было. С какой же частью связан шанс спасти Гора? С мертвым балом?
— Не могу ответить. Но… возможно, вам имеет смысл расспросить лекаря, каменного дракона. Это он подсказал мне решение.
Зрачки Иса опасно вытянулись, а тень загустела и уплотнилась.
— Вот как… — он стремительно встал и вышел, а Раока мысленно извинилась перед старым специалистом и пожелала ему выжить.
Взбешенный до крайности Ледяной Дракон, готовый порвать тебя на лоскуты — зрелище, способное лишить душевного равновесия даже самого заядлого любителя экстремальных ощущений. Придворный лекарь, однако, пережил нескольких князей Предгорья и повидал на службе очень многое, потому проникаться ужасом момента не спешил. Вместо этого каменный дракон осторожно поправил сбившиеся после краткого полёта к стене амулеты и спокойно уточнил:
— Господин Ис, вы пьёте успокаивающие настои, которые я прописал?