— Я переживу. Я вырос без радуги и солнца. Они мне не нужны.
Он сделал глубокий вдох, еще один, глядя на нее.
Сабэль почувствовала раскаяние.
— Мне жаль.
Он вздохнул, и гнев, казалось, покинул его.
— Мне тоже.
С этими непонятными извинениями он повернулся и снова направился в ванну, закрыв за собой дверь. Он не хотел слышать о Брэме, и теперь, когда они не боролись за выживание, каждая беседа с Айсом для неё была напряженной и запутанной. Несколько слов. Менее пяти минут, и она озадачена. Заинтригована.
Откуда взялись шрамы? Какой была его жизнь до Братства Судного Дня? Почему они с Брэмом презирают друг друга?
Ветер снаружи завывал, напоминая ей, что враг ждал их по другую сторону двери. Ни один из ее вопросов не имел значения сейчас. Пока они не в безопасности.
Айс вернулся, одетый в другой гостиничный халат. Черный, гладкий, тот ласково покрывал его мышцы, облепляя каждую физическую особенность, которая очаровала ее.
Он закончил завязывать пояс на талии, затем посмотрел вверх. Зеленые глаза сверкали, и от их вида перехватило дыхание. Сердце Сабэль колотилось.
— Еду должны принести в ближайшее время.
— А потом что?
Сабэль покачала головой. Гораздо лучше сосредоточиться на этом вопросе, чем снова смотреть на тело Айса.
— Что будем делать дальше? — выдохнула она.
Как только слова выскользнули, образ того, как его большое тело сплетается с ее, когда он захватит ее рот и подстроится под неё, чтобы глубоко войти, сокрушил ее мысли. Она заставила себя игнорировать жажду, которую создал этот образ.
Он застыл.
— Кроме сна?
Айс ничего не предлагал. Но в ужасе, что ее мысли проявились на лице, она покачала головой.
— Я… я имела в виду завтра.
Со вздохом Айс снова сел рядом.
— Мы не можем здесь оставаться. Ты, наверное, устала и хочешь отдохнуть несколько дней…
— Мы не можем рисковать.
Изучающий взгляд, который он послал ей, показывал удивление.
— Именно.
Проклятие. Возможно, тот факт, что она не могла прочитать мысли Айса, был хорошей вещью. Он, вероятно, думал, что она тупая блондинка из высшего общества, у которой нет ничего важнее, чем беспокоиться об одежде и состоянии волос.
— Мы должны предупредить членов Совета, что их жизнь под угрозой.
Айс ухмыльнулся.
— Будем надеяться, что они поверят.
Действительно.