Я вернулся в комнату, чтобы никто не заметил моего состояния. Тотчас же я вспомнил про тот листок, что случайно оставил в прошлом, в своем доме в Чикаго.
Машинально засунув руки в карманы, я вытащил ворох различных бумажек. Среди них были телефоны всех в настоящем, чтобы я мог связаться с семьей в случае чего.
Но не было одной вещи, самой дорогой — фотографии Беллы, с которой я никогда не расставался. Я обронил ее в прошлом.
И тут, словно по мановению волшебной палочки, я все вспомнил. Я вспомнил, как случайно нашел фотографию Беллы в доме, как влюбился в волшебную девушку с бездонными карими глазами и как одержимо пытался найти ее, даже после обращения в вампира. Я нашел ее в Форксе спустя столетие и
больше никогда не отпускал от себя.
Теплые руки выдернули меня из воспоминаний. Белла обняла меня и, улыбаясь, заглянула мне в глаза. Непривычная золотая радужка любимых глаз пронзила меня током. Она была моей, моей любимой, моей женой, вампиром.
— Я навещала Чарли, он передавал тебе привет! — щебетала Белла, устраиваясь у меня на коленях.
Она улыбалась, ее глаза лучились счастьем, и она была прекрасней всех. Точеная фигурка античных богинь, идеальная фарфоровая кожа… А в памяти то и дело всплывали видения тех ужасных синяков на раздувшемся животе, слабые кулачки, сжимающие от приступов боли и слабая улыбка на бескровных губах как попытка скрыть свои страдания…
Я припал к ее губам, сжал сильнее в объятиях, не боясь причинить вреда ее организму. Все было в прошлом: страдания, боль… Памятник из светлого мрамора на усыпанной цветами могиле… Все нужно забыть, как страшный сон и никогда к этому не возвращаться. Пусть остается так, как есть сейчас.
— Белла, то ожерелье, что Аро подарил на свадьбу, где оно?
Белла растерянно отстранилась и внимательно посмотрела мне в глаза.
— В чем дело, Эдвард, ты сегодня какой-то странный. Зачем тебе то ожерелье? — в ее голосе зазвучали нотки волнения.
— Я все объясню, любимая, только дай мне его.
Нужно было уничтожить или спрятать его. Белла с неохотой поднялась и подошла к гардеробной, откуда с самой верхней полки выудила старинную шкатулку, ту самую, в чем хранилось проклятое ожерелье.
Когда я убедился, что это то самое украшение, я решил поговорить со всеми и решить, что мы будем делать с этой ужасной вещью.
Мы спустились вниз, и я пригласил всю семью собраться за столом. Поставив шкатулку в центр стола, я начал свой рассказ с того момента, как впервые вернулся в прошлое.
Лица родных сменялись ужасом и удивлением, когда я говорил об их непрожитых жизнях. Не раз в их голове проскальзывала мысль о моем безумии, но они верили мне и с опасением поглядывали на сверкающие рубины в центре стола.
Когда я закончил свое повествование, в воздухе воцарилась мертвая тишина. Я слышал мысли каждого из моей семьи, кроме Беллы. Джаспер, Эммет, Элис и Карлайл поражались проклятому украшению как вообще существующему предмету в нашей реальности. Розали с благоговением начинала верить, что можно вернуть время вспять. Лишь Эсми правильно относилась к этой вещице — ее ужасала сила и возможные последствия каких-либо действий с ожерельем.
— Эдвард, — нарушила тишину Белла. — Скажи, почему ты решил воспользоваться ей и вернуться в прошлое. Чего ты хотел избежать?
Как я мог сказать любимой о том, что она умирала? И причиной тому была моя слабая воля и совершенная безответственность…
— Эдвард! — воскликнула Элис, соскочила с своего места и нахмурилась. — Ты собираешься солгать. Отвечай правильно!
— Белла умирала и я не мог допустить этого, — я сжал ладошку любимой.
— От чего? — едва слышно выдохнула Белла.
— Будучи человеком ты забеременела в наш медовый месяц, и плод буквально разрывал тебя на части, — спокойно ответил я и тут же пожалел, как только в мое сознание ворвались вопли Розали.
Эсми ахнула, а Розали уставилась на меня почерневшими глазами. Ее взгляд метал молнии, а в голове творился хаос. Ее эмоции от всего услышанного были ясны: она возненавидела меня. И лишь крохотные остатки разума позволяли ей сдерживать нескончаемый поток брани, готовый вот-вот обрушиться на меня.
Я тут же забыл о Розали, когда почувствовала, что ладонь Беллы освобождается из моей. Она аккуратно положила руку на свой живот.
— У нас мог был быть ребенок, Эдвард? — Белла сжала ладонь в кулак и уставилась на полированную поверхность стола немигающим взглядом.
У меня зашевелились волосы на затылке — я почувствовал через Джаспера ее боль.
— Кретин!! Бестолковый эгоист, что ты наделал!! — взорвалась Розали и вскочила на ноги. Ее стул отлетел к стене и разлетелся на мелкие щепки. — Ты мог бы хоть раз думать не только о себе, следовать не только своим целям и желаниям?!
Розали кричала, а Эммет и Эсми пытались ее усмирить. Элис схватилась за голову, будущее и прошлое смешались в ее голове и теперь она не могла сосредоточиться. Джас пытался выровнять зашкалившие эмоции, а Карлайл просто взял за руку Беллу.