— Держись, — прошептала она. Без предупреждения Розалин схватилась за конец стрелы, вырывая наконечник из его спины.
Трепетание черного было единственным намеком спасения Владимира. Розалин вскинула руку, швыряя сломанную сталь, втыкая стрелу в его спину. Кровь покрыла наконечник стрелы, обратив Владимира в бегство, но это не остановило его. Рана не была смертельной …, к сожалению. Он скрылся.
— Ты глупый дурак! — прорычала Розалин, беря Николая на руки. Она отнесла его к клетке, ее сердце сжалось при виде ее друзей и той войны, в которую они попали.
Глаза Фэйна были закрыты, когда он прислонился к прохладной стене. Кровь уже начала сворачиваться вокруг раны, кожа начинала срастаться. Его бессмертная кровь скоро запечатает повреждения, навсегда скрывая доказательства его раны. Ему предстоит долгое и болезненное исцеление, но он выживет.
Цвет лица Сейди немного улучшился, ее дыхание стало более заметным, чем прежде. Уильям прижался к ней, держа ее мягко в своих руках. Его лицо было испачкано кровью. Его слезы высохли оставляя разводы грязи на его лице.
Сердце Габриэля, все еще билось в темпе улитки, но Розалин, понятия не имела почему или даже как. Каждый вздох, который он делал, был чудом.
— Роуз… — прошептала слабо Сейди, изо всех сил пытаясь поднять руку.
Розалин бережно положила Николая, рядом с Фэйном, на здоровый бок. Несмотря на то, что она старалась не потревожить его, Николай все же вскрикнул от боли.
— Уильям, брось мне свою рубашку.
Недолго думая, Уильям разделся, его кожа сразу покрылась мурашками от холодного воздуха, идущего из открытого туннеля.
— Плотно прижми ее к ране, — скомандовала она Николаю перед тем, как она поспешно ушла.
— Сейди. Я здесь, — прошептала Розалин, присаживаясь так, чтобы ее подруга видела ее. — Как ты себя чувствуешь?
— Как будто меня переехал слон. — Розалин засмеялась, отбрасывая назад ее гладкие волосы. — Я думала, что… — Сейди затихла, вздрагивая, когда она приподнялась. — Я хотела бы стать блондинкой.
Уильям уставился на свою сестру в изумлении.
— Ты почти умерла и все, о чем ты можешь думать, твой следующий цвет волос? Невероятно!
Розалин улыбнулась, качая головой.
— Какая тема на сей раз?
Сейди озорно улыбнулась в слабом проблеске ее прежней.
— Я раздумаю о христианстве.
Уильям прыснул, глядя на Розалин, чтобы видеть ее реакцию. Когда он увидел ее добродушный смех, он сделал выговор Сейди.
— Ты не можешь просто так стать христианкой. Это — целая вера, которую ты не знаешь.
Сейди пожала плечами.
— Я думаю, что могла бы дать Богу попытку… на всякий случай, — прошептала она. Розалин не хотела думать о том, что, возможно, произошло бы, если бы Фэйн не остановил ее вовремя. Возможно, Сейди была права. Хорошие взаимоотношения с Богом было прекрасной идеей, если она собиралась и дальше дружить с Розалин. Розалин погладила руку ее лучшей подруги, чувствуя благодарность за то, что тепло вернулось к ее коже.
— Думаю, что твоя мать гордилась бы тобой.
Сейди усмехнулась, кивая слабо. Ее улыбка исчезла, когда она посмотрела на Габриэля.
— Он мертв?
— Нет. Еще, — вздохнула Розалин, ее сердце разбивалось от мысли потерять его. — Но это скоро произойдет.
— Ты можешь спасти его? — спросил Уильям. Ему, возможно, не нравился Габриэль прежде, до этого легкомысленного приключения, но он изменил свое мнение о нем. Если нужна его кровь для переливания и это могло спасти его жизнь, тогда Уильям был готов. Слеза скатилась вниз по щеке Розалин, когда она покачала головой.
— Он слишком слаб. Он не должен быть живым. — Голос Розалин дрогнул, когда боль разливалась в ее груди.
Фэйн приобнял ее, прижимая к себе. Розалин спрятала лицо на его груди, рыдая о парне, которого полюбила. Как она могла жить без него? Он подарил смысл ей жизни; причину жить, которой у нее не было более 300 лет. Потеря Габриэля уничтожила бы ее …, и Фэйн понимал это.