Колдунья уставилась на него тёмными глазами.
— Нам нужно снять с тебя одежду, чтобы осмотреть.
— Вот всё дело в этих «нам». Ты собираешься раздеть меня перед толпой. — Он заговорил тише: — Мужчина не должен показывать дамам некоторые части обнажёнными. Это неправильно. — Мужчина его возраста должен практиковать скромность.
— Да мы уже все видели твои причиндалы, — заметила Кэти. — Десятки секс-шопов на кругу торговцев скопировали их и сделали вибраторы.
Люцифер едва не умер от смущения, когда Кэти напомнила о глупостях юности.
— Мне так стыдно за мои прежние эксгибиционистские действия. Скромность — наше всё.
— Нет! Вот просто нет. Я так больше не могу! — Реми протолкнулся через толпу, спеша на выход.
Бедного демона переполняли эмоции, когда Люцифер выразил раскаяние.
«Скорее ужас. Он знает, что скрывать нашу мужественность от женщин преступление».
Ерунда, Реми ушёл, потому что понимал желания Люцифера.
— Если вам так нужен этот осмотр, можно мне хотя бы подобие уединения?
После его просьбы в лаборатории воцарилась тишина, нарушаемая лишь шипением горящего факела.
— Он только что сказал… — кто-то прошептал.
— Да.
— Кому-нибудь надо проверить, не пошёл ли снег. Опять.
Ох, вновь какая-то ерунда. Забавно, что многие из его недавних поступков были почему-то связаны со снегом и льдом.
— Вы слышали Люцифера. Он хочет уединения, так что все вон, — приказала Гея.
По слезам на глазах возлюбленной Люцифер понял, что она оценила его скромность. Как и было задумано, она не хотела, чтобы другие дамы заглядывались на него. Интересно, отведёт ли она из вежливости взгляд? Надеюсь, не будет смотреть. От этого их брачная ночь стала бы прямо-таки особенной. Ему не терпелось соединиться с Геей.
«Это называется трахаться, долбаный латентный идиот».
Нет, это зовётся «занятия любовью» потому что Люцифер должен слиться душой и телом с любимой женщиной.
«Ты лишаешь меня радости, — простонал его внутренний голос. — Надо было дать Ксафану убить нас. Или самим спрыгнуть в пропасть».
«Самоубийство — грех», напомнил себе Люцифер.
«Именно».
У него перед глазами щёлкнули пальцами.
— Люк? Люк? Ты здесь? — Гея посмотрела на него с явным беспокойством.
— Прямо перед тобой, цветочек мой.
Она съёжилась.
— Все, кроме меня и Нефертити, ушли. Сейчас она срежет с тебя одежду.
Как жаль. Ему так нравился его сегодняшний наряд. Ярко-жёлтые брюки и застёгнутая на все пуговицы рубашка привносили в это место солнечный свет.
Воздух так глубоко внизу оказался прохладным, и Люцифер вздрогнул, когда его тело оголили. Чтобы согреться, он не сводил глаз с Геи, которая расхаживала у подножия алтаря. Какой красивой она казалась, особенно, когда собирала волосы на макушке в беспорядочный пучок. Сегодня на ней красивое платье, мерцающее в огне свечей и облегающее женственные изгибы. Такие прекрасные, пышные изгибы.