Камеристка молчала, склонив голову, и Катерине пришлось прикрикнуть.
— Ну!
— Никто не верит, что вы самолично мне шаль свяжете, — в голосе брюнеточки звенели слезы. — Врушкой меня зовут! А ведь я…
— Лиззи, ну-ка пойдем, — Катя подхватилась. — Где там моя пряжа?
— Да зачем лэри?
— За тем! — под ошарашенным взором камеристки Катерина перебирала разноцветные клубки. — Вот то, что нужно! — она отложила в сторону несколько ярко-красных мотков пряжи. — На сегодняшних посиделках и начну.
— Прямо в гостиной? — Лиззи неверяще смотрела на свою лэри.
— Именно! Только на праздник получишь конфеты, не обессудь, — засмеялась Катя.
— А шаль?
— Довяжу, и носи на здоровье!
Сердитый голос Гренадерши, распекающей какого-то беднягу во дворе, был слышен издалека. Катя, признаться, даже пожалела бедолагу, рискнувшего вызвать гнев этой женщины. Она дала знак Лиззи остановиться и прислушалась.
— Магнус, бестолковая ты бугаина, — гремела Маргарет, — как ты мог привести в замок две телеги непонятной дряни?!
— Рыбка моя, — послышался робкий бас, — это колониальные редкости.
— Где? — горячилась лэра, и Катя, сгорая от любопытства, рискнула выглянуть из-за угла.
Достойная дама держала в руках баклажан, с омерзением его разглядывая, а рядом с ней стоял здоровенный, как и все здесь, мужик и виновато нудил.
— Я не про это непотребство, рыбка, — он постарался аккуратно забрать овощ из крепких женских ручек. Маргарет однако не поддалась. — Эту фиолетовую срамоту Мартин мне на сдачу дал, потому как не берет никто…
— Правильно! — лэра замахнулась баклажаном. — Умные люди не берут, а мой дурачок…
— Подсматриваете? — тихий голос над ухом заставил Катю подпрыгнуть на месте. — Радуетесь чужим неудачам, аруни? Почему вы молчите? Нечего сказать?
Девушка развернулась в кольце мужских рук, удивляясь про себя беспардонности этого типа: подкрался неслышно, напугал, хамит да еще и обнимается.
— Пустите меня сейчас же, — дикой кошкой прошипела она.
— А что такое? Раньше вы так назойливо стремились в мои объятия, просто прохода не давали, — красивые губы Алекса скривились.
— И вы решили взять с меня пример? — Катерина продолжала вырываться.
— Вот еще, — он фыркнул и разжал руки. — Мне просто интересно до какой низости вы готовы дойти, аруни.
— В следующий раз постарайтесь удовлетворять свое любопытство, не приближаясь ко мне, — девушка поправила сбившуюся шаль и поспешила к Гренадерше, рассудив, что ее общество гораздо предпочтительнее компании свихнувшегося индюка.
— Доброе утро! — поприветствовала супругов Кинли Катерина. — Лэри Маргарет, откуда такое богатство? — слегка покривила душой девушка, припомнив все свои баклажанные страдания в прошлой жизни. Салаты, икра, баклажаны в аджике, квашенные баклажаны, — все эти безумно вкусные, но чрезвычайно трудоемкие вещи. Всегда с энтузиазмом приступая к заготовкам на зиму, под конец она последними словами проклинала все овощи вместе взятые и каждый по отдельности, не забывая ругать и себя за дурость и привычку делать домашние консервы.
— Магнус привез. Ты уже знакома с моим супругом, девочка? — лэра метко ткнула баклажаном в солнечное сплетение мужу, пожелавшему вступить в беседу.
— Пока нет, но очень рада познакомиться с вами, лэрд Кинли, — Катерина присела в вежливом реверансе.
— Весьма рад, — пробасил здоровяк, улыбаясь своей избавительнице.
— Что ты там говорила про эти немыслимые овощи? — сбить с мысли Гренадершу не удавалось еще никому.
— Замечательные баклажаны, — не согласилась Катя. — Я готова доказать вам это буквально через десять минут.