— У него бы не получилось, — покачал головой Игнатий. — Трон империи и регалии власти, это — сильнейшие артефакты. они принимают только представителей рода И только законных. Даже войти во дворец, с мыслями о вреде императорской семье невозможно. Там стоит ментальная защита высочайшего уровня.
— Что касается вас, Кира, то у него было несколько вариантов: сделать вас сообщницей, если бы вы согласились добровольно, заставить силой поделиться знаниями, если вы будете сопротивляться., или просто отнять у вас силу, если вы не пойдёте на сотрудничество.
— Дело в том, Кира, что даже, если вы не знаете, КАК сделать ту или иную вещь вашего мира, вы всё равно ВИДЕЛИ как она действует, пользовались ею или видели как пользоваться. А маги нашего мира, могут имитировать любую вещь и её действие. А затем, инженеры воссоздадут копию. Так что, вы Кира сейчас — ходячее оружие против нашего мира. И мы не можем допустить, чтобы вы попали в руки Бориса.
— Но, не могу же сидеть взаперти и ходить под охраной, пока вы не поймаете этого сумасшедшего?!
— Не можете, — согласился полковник. — Собственно, я сам хотел пригласить вас к нам, так что хорошо, что вы пришли сами. Мы снимем с вас наружную охрану, Кира, и выдадим два артефакта из императорского хранилища. Один — портал, который перенесёт вас из любого места в наше управление. Но, носить его надо не снимая ни на минуту. Второй — сигнал бедствия и связь, который поможет вам вызвать помощь в любое время и в любое место, даже, если вы не будете знать, где находитесь, так как в нём встроен маяк.
— То есть, я буду приманкой?
— Да, Кира, — не стал скрывать полковник. — У нас не получается его отследить. Значит, мы попытаемся его выманить. Вы ему очень нужны. И он рискнёт. Учтите, Кира, никто не собирается заставлять вас силой. Если вы откажитесь, то будете и дальше ходить с охраной и не иметь права на свободное передвижение, пока мы его не поймаем.
— А вы нашли его сообщников? Кто-то, же, передавал ему сведения?
— Нашли, — угрюмо подтвердил полковник. — Ими оказались прислуга в моём доме и порученец в полиции. Они оба были потомками перемещенцев, но без вашей силы. Оказалось, что такой высокий уровень силы, только в первом поколении перемещенцев, а в последующих поколениях, сила нивелирутся нашим миром. Она может быть больше, но уже не в разы.
Все замолчали. Игнатий расслабленно крутил в руках карандаш и временами что-то чиркал им. Прохор, сжав руки в кулаки, неотрывно смотрел на меня, кзалось стремясь внушить мне какую-то мысль. А я сидела и думала.
Вся моя жизнь, в моём мире прошла без особых потрясений. Самым сильным был развод родителей Учёба и работа протекали спокойно. Не то что врагов, даже откровенных недоброжелателей у меня не было. Как, правда, не было и сердечных друзей. Нет, я любила свой мир, любила тётю, которая посвятила мне свою жизнь, Даже не испытывала злости на родителей, понимая их уже взрослым умом. Но, возвращаться меня не тянуло. Всё прошлое подёрнулось дымкой воспоминаний как далёкое, очень далёкое время. А здесь, за неполные два месяца, я испытала уже такую встряску, что хватит на несколько жизней. У меня появились настоящие друзья и даже один дед, чего не было в моём мире. Я улыбнулась, вспомнив Демьяна. Вернуться всё равно невозможно. Значит, надо сделать всё, чтобы жить здесь спокойно. Жить и смотреть в будущее, а не бояться и прятаться. И, твёрдо взглянув на полковника, я уверенно сказала:- Я согласна.
Игнатий, облегчённо вздохнул и улыбнулся:- А я и не сомневался, Кира! Ты у нас та ещё авнтюристка.
И это его — у нас — произнесённое совершенно машинально, вдруг резко сблизило меня с этим человеком, подтолкнуло воспринимать его почти как родственника. Я открыто улыбнулась Игнатию, и подмигнув, ответила: — А то, ж!
После этого, Игнатий выдал мне подробнейшие инструкции. Строго наказал не создавать никому проблем и, сняв с Прохора, обязанности телохранителя, отпустил нас восвояси.
Выйдя из кабинета, я хотела тепло проститься с Прохором и ехать домой. Но, он задержал мою руку и попросил поговорить с ним. Я согласилась. Для разговора, Прохор выбрал маленькое уютное кафе на площади. Заняв столик на открытой веранде, мы пили кофе и молчали. Наконец, Прохор, заговорил:
— Кира, я понимаю, что мы ещё мало знакомы и говорить об этом рано. Но, я хочу, чтобы ты знала, как дорога мне. И я хочу, чтобы ты всегда была в моей жизни.
Я замерла, испытывая смущение и некоторую неловкость. Да, мне было хорошо рядом с Прохором, но я боялась, что с его стороны, это лишь влечение, реакция на новизну — девушка из другого мира-не более. И я не хотела стать временным эпизодом. А как проверяются чувства? Если верить книгам и чужому опыту — временем. Вот, я и хотела дать нам время. Время разобраться в самих себе. Поэтому, я ласково погладив Прохора по руке, и заглянув в его такие синие, и что скрывать от себя, такие родные глаза, сказала:
— Прош, а давай подождём, а? — и добавила, — Но, это не значит, что я позволю тебе заигрывать с другими барышнями, — я погрозила ему пальчиком. И не значит, что ты можешь не появляться у меня. Извини, дорогой, но я требую букетно-конфетный период! — И шутливо надула губы в капризный бантик.
Прохор, вначале недоумённо посмотрел на меня, а потом расхохотался и подхватив со стула, коротко прокружил по веранде, вынося меня на улицу.
— Прохор, отпусти немедленно! Что скажет княгиня Марья Алексевна — постучала я кулачком по его плечу.
— Какая княгиня? — остановился Прохор и аккуратно поставил меня на землю.
— Не обращай внимания. Это выражение из нашей литературы. Означает ссылку на общественное мнение.
— А-а. протянул Прохор, — До вечера, дорогая, поцелевал мне руку, и подозвав коляску, отправил меня домой, а сам вернулся на службу.
Дома меня ждала Соня.
— Кира, ты неуловима! А мне надо посоветоваться.
— Что-то случилось, Сонь?
— Ещё нет, но может., - и она с размаха села на диван в гостиной, взметнув юбками.
— У вас фамильная черта, — заметила я ей, — Игнат сегодня также рвал и метал, причём в буквальном смысле, — улыбнулась я.
— Вы были в управлении?
— Да, не стала отказываться я — И видели там ссору Игната и Анны.