— И всё же, возвращаясь к прежней теме, хочу заметить, что никогда не понимал таких, как вы, Кэролайн. — Она вздрогнула от неожиданности. Возвращаясь с Джонатаном за стол, Кэролайн не думала, что разговор вернётся к прежней теме, как будто не было других тем для разговоров. Марсель послал ей очаровательную улыбку, отчего она внутренне опять вся передернулась.
— Не все принимают свой дар как необходимое в жизни, — вмешался Джонатан. Он перевёл спокойный взгляд на Марселя, и в этот момент Кэролайн позавидовала его выдержке. — Слышал, что даже вампиры не все принимают новую сущность и некоторые отказываются обращаться, предпочитая смерть.
— На моей памяти, можно пересчитать по пальцам такие случаи. — Беззаботная улыбка сползла с лица Марселя, и Кэролайн поняла, что ему действительно стало не по себе от того, в какое русло перешёл разговор. — Могу сказать одно… я всегда поражался их выбором и считал таких людей настоящими борцами. Все они до конца придерживались своих жизненных приоритетов и не изменили своим правилам и вере. Такие люди могут вызывать лишь уважение у меня.
— Неужели ты помнишь все их имена, Марсель? — удивилась Хоуп.
— Только тех, кого сам желал обратить. Сейчас я действую по другому принципу, когда хочу кого-то добавить в свой строй. — Кэролайн заметила, как в глазах Джонатана промелькнул гнев, по-видимому, выдержка дала трещину, и хотела уже перевести разговор, но, как ни странно, вмешался Клаус, будто чувствовал витающее до неприличия напряжение в столовой:
— Наш честный и справедливый Марсель, когда-нибудь это погубит тебя, не сомневайся, — проворчал Майклсон, — бери всё то, что пожелаешь от этой жизни, не считаясь с желанием других. Дашь слабину — и тебя сожрут с потрохами. Возьми за правило мой девиз. Могу привести наглядный пример. Взять хотя бы ту рыжую ведьму: если бы ты тогда не пожалел маньячку, то сейчас нам бы не пришлось терять каждую ночь своих людей.
— Я ничего плохого не сделал Катарине, — как заученную фразу повторил Марсель, — я не понимаю, почему она слетела с катушек, когда ожила, если это вообще она воскресла.
— Кто такая Катарина? — изобразил заинтересованное лицо Джонатан.
— Помнишь, мы упоминали мимоходом про исчезнувший ковен безупречных? — Он сделал вид, что вспоминает, затем кивнул. — Так вот самая младшая из всех ожила и изощренно убивает всех подряд в нашем городе, кроме, конечно, людей. Мы не можем найти её уже больше месяца, а трупов всё больше и больше. Неужели вы с Кэролайн не слышали ничего об этом?
— Нет, нам было с сестрой не до сплетен в последнее время, — нахмурился задумчиво Джонатан, — как мне помнится, этот клан веками защищал невинных. Разве есть среди жертв невинные?
— Плевать я хотел на защиту невинных, — стальным голосом объявил Клаус. Кэролайн посмотрела на него исподлобья, мысленно аплодируя себе за проделанную работу. Невооружённым взглядом было видно, как его она достала. — Мне хватает того, что скоро мне будет некем править в этом городе. Когда я найду эту безумную, то сдеру заживо с её тела кожу и успею скормить, пока она ещё будет жива.
— Для начала её нужно ещё найти, — подметила Фрея, переведя взгляд на Джонатана, — Хоуп говорила, что у вас есть особенная способность в поиске заклинаний. Возможно, вы бы могли нам помочь, Джонатан.
— Я действую как проводник при поиске, — пояснил Джонатан, — совсем не обязательна фотография, вещь или что-то другое, принадлежащее цели, чтобы найти, достаточно подумать. Если она не прячется за сильным заклинанием или же за тёмной магией, то, может, я её найду.
— Отлично, — вмешался Клаус, отодвигая стул и бросая салфетку на стол, — надеюсь, что вы завтра найдёте нашу потеряшку. Я получил истинное удовольствие от ужина. Джонатан, я рад, что у моей дочери есть такой друг. — Тот в свою очередь кивнул и пожал Клаусу руку. Затем очередь дошла до Кэролайн. Он подошёл к ней и нахально отодвинул её стул. — Не проводите меня, Кэролайн? — Она в удивлении подняла взгляд и встретилась с его насмешливым. Он не оставил ей никаких шансов для отступления.
— Почему бы и нет, — спокойно пожала плечами Кэролайн, подавая ему ладонь, чтоб Клаус помог ей встать. Совсем странные ощущения возникли от прикосновения к его пальцам, они не вызвали отвращения, скорее, подняли в ней приятную дрожь.
— Вы ненавидите мир, к которому невольно принадлежите, Кэролайн, — произнёс Клаус, когда они шли к дверям через гостиную. Они остановились у выхода, и Кэролайн озадаченно посмотрела ему в лицо. — Я имею в виду мир, к которому принадлежит и ваш брат. Вы делите его на белое и чёрное, не видя в нём середины. В этом ваша проблема. Вам необходимо мыслить шире, дорогуша.
— С чего вы вообще решили, что я делю этот ваш мир на разделы, мистер Майклсон? — удивилась его проницательности Кэролайн. Как мог он понять её мировоззрение, всего перекинувшись с ней несколькими фразами.
— Потому что раньше я точно так же считал до появления в своей жизни дочери. Я достаточно прожил в этом мире, чтобы увидеть между нами сходство, Кэролайн. — Клаус подошёл к ней ближе и пристально посмотрел. Его проникновенный взгляд будто заглядывал в самые глубины и потаённые места, и Кэролайн, не выдержав, отшатнулась от него. — За твоей холодностью и пренебрежением скрывается серединка, которую тебе сложно понять и принять. Ты считаешь, что плохие люди, как я например, — лишь плохие люди, не стоящие твоего внимания. Ты не желаешь понять, почему они такими стали. Тебе сложно принять их такими, какие они есть теперь из-за чего-то или же кого-то.
— Не думала, что мои слова вас так задели. Нет в вашем мире никакого шарма. — Кэролайн скривила губы в подобии улыбки, с трудом сдерживая себя. — Вы правы частично. Но будьте уверены, я не собираюсь вас понимать и принимать ваши деяния тем более. У вас слишком тёмная душа, чтобы отыскать в ней хотя бы подобие серединки. Хорошего вам вечера, мистер Майклсон.
— До встречи, Кэролайн, — услышала она его вкрадчивый голос, когда шла к лестнице.
В этот вечер в ней что-то изменилось, только она пока не понимала, что именно. После его слов у неё появилось желание выслушать Клауса? Узнать поближе? Но как было такое возможно? Он заслуживал гореть в агонии и испытывать самые ужасные муки из-за своей жестокости и одержимости, в этом Кэролайн была точно уверена.
Глава 6
Уже днём Кэролайн шла по шумной Бурбон-стрит, даже не подозревая, что за ней украдкой следят. Утром она зашла в мастерскую к Жульену и несколько часов проговорила с ним. В окончательном итоге старик попросил её отнести корзинку с новыми сувенирами в лавку дочери его возлюбленной, а заодно лично вручить Миранде свежую розу в стеклянном футляре, к которому прилагалась записка со стихами. Ей всегда было непонятно всё, что связано с романтикой. Она считала, что вся суть романтики заключается в неопределённости. Ложные ожидания, не более. Ты ожидаешь одного от человека, а получаешь совсем другое. Неужели слепой Миранде нужна была эта роза, когда увидеть её она не могла? А стихи? Разве они ей были нужны, когда она одной ногой уже стояла в могиле? Вот если бы Жульен мог дать ей зрение и провести со своей любимой остаток дней — другое дело. Однако она всегда была доброй к хорошим людям и не могла отказать просьбе старика. Она любила проводить дневные часы с ним и наблюдать, как он нанизывает на леску бусинки, создавая красивые бусы. Ей нравилось смотреть, как Жульен строгает разнообразные фигурки из дерева и делает из тканей кукол вуду. Определённо, Кэролайн не могла отказать ему, хоть и всегда думала, что эти торгаши простые шарлатаны, разводящие туристов с самого основания города. В их куклах, амулетах и прочих вещицах не было ничего магического. А практически все гадалки, что сидели в этих магазинчиках и на улицах, не имели ничего общего с магией вуду. Редко когда можно было встретить вот в таких лавках настоящую ведьму, а с её появлением они и вовсе все словно вымерли. С каждой ночью Кэролайн всё сложнее было их отыскать и найти хоть небольшую ниточку, ведущую к поискам праха родных.
С самого детства её любимым занятием было наблюдать за искусством уличных художников. Вот они были для неё настоящими волшебниками, создающими подлинные шедевры. За этот месяц ей особо приглянулся один среди всех. Коренастый мужчина средних лет с вьющимися до плеч чёрными, как смоль, волосами, с небольшой бородкой, с задорным взглядом зелёных глаз и приятной улыбкой. Испанец по имени Рикардо всегда при встрече останавливал Кэролайн и спрашивал её мнение о своей новой картине или же портретах, что он рисовал для туристов. Вот и сейчас он, увидев её, расплылся в широкой улыбке, обнажив ровные белые зубы.
— Ты-то мне и нужна, Кэролайн. — Он показал рукой на женщину, что сидела напротив мольберта с тоскующим выражением лица. По-видимому, она уже пожалела своё время, которое убила на Рикардо. — Как думаешь, какой образ подойдёт больше всего это милой дамочке.
— О-о-о, дай подумать, — засмеялась Кэролайн. В этой латиноамериканочке было что-то дерзкое и вызывающее, и она ей напомнила об одной джазовой певичке из прошлого. Раньше она обожала слушать джазовую музыку, как впрочем и сейчас, но в исполнении этой певицы особенно, хоть она и не стала после знаменитой и о ней все забыли со временем. Но даже сейчас Кэролайн, словно издалека, послышался её чуть хрипловатый и завораживающий душу голос. — Придай свой дамочке образ Джей Энн.
— Кто такая твоя Джей Энн? — озадаченно произнёс художник, вертя между пальцами карандаш. — Я не знаю такой.
— Даже не вспоминай, — хмыкнула Кэролайн, — навряд ли ты такую знаешь. Просто придай ей образ джазовой певицы, например в ресторане. Рядом с ней играют на рояле и саксофоне. — Она нарочито взяла его за локоть и послала телепатически картинку, что запомнилась ей с последнего раза, когда она слушала и видела Джей Энн.
— Точно! — воодушевился сразу же Рикардо. — Ты моя муза, Кэролайн!
— Буду возвращаться назад, надеюсь застать тебя ещё в процессе, — улыбнулась она, отходя. Проходя мимо его клиентки, она заговорщически подмигнула той: — Потерпите, и уверяю, что ваше потраченное время оправдает себя.