А вот это, товарищ ректор, было откровенным хамством! Я зло сверкнула глазами. Посмотрела на держащего меня парня.
— Эрнест, солнышко, поставь меня, пожалуйста, — как можно ласковее попросила.
Он осторожно исполнил мою просьбу.
— Меня зовут Даринер мин Самитрэн. Министерство назначило меня новым ректором Магической академии колдовства и стихийной магии, — по залу разнесся его бархатистый с чуть рокочущими нотками и плавными переливами голос, он на секунду замолчал. — Достопочтенный министр образования сетовал на то, что в этой академии совершенно отсутствуют какие-либо представления о порядке, не говоря уже непосредственно о нем. Я думал, он преувеличивает, однако приехав сюда, я понял, что он преуменьшал.
Я не смотрела на сцену, но чувствовала, что сейчас он кинул взгляд в нашу сторону.
— Итак, новые правила академии. Занятия начинаются ровно в восемь ноль-ноль, опоздавшие до занятий не допускаются. Пропускать занятия нельзя, за десять пропусков без уважительной на то причины студент будет отчислен. Любые отношения с преподавателями, кроме официальных — недопустимы. Магические дуэли запрещены. Использование магии без присмотра преподавателей запрещено. Выход за территорию академии в будние дни запрещен. Форма — обязательный атрибут студента без которого он не допускается до занятий. Комендантский час начинается в двадцать два ноль-ноль. После него находиться вне общежития недопустимо. Нахождение юношей в женском общежитии и наоборот запрещается. За несоблюдение правил студент будет получать наказания. Если это мера не будет давать результатов, то будут начисляться еще и штрафы. Набравший двадцать штрафов будет отчислен без разбирательств и без возможности восстановиться. А сейчас познакомимся с преподавательским составом, — ректор стал поочередно называть профессоров.
Я впадала то в бешенство, то в отчаяние. Ну, упырь хвостатый! Белобрысик запрещательно-указательный! Гад ползучий!
— Желаю всем вам успехов в учебе. Первокурсники подойдите к стенду, который находится в фойе академии, и ознакомьтесь с информацией о том, кто будет вашим деканом и куратором. Благодарю за внимание.
Прогремели фанфары, погас, а затем включился свет, и все в состоянии пришибленности стали выходить из зала.
— Ты чего такая кислая? — толкнул меня в плечо Марк.
— А какой я должна быть? Веселой?! Да этот хмырь хвостатый мне сейчас всю жизнь сломал! — рявкнула я.
Парень хохотнул, а затем схватил меня, усадил на плечо, а потом как завопит:
— Пропустите, расступитесь студенту плохо!
Воспользовавшись заминкой, он как ледокол стал раздвигать толпу, быстро двигаясь к выходу.
Наблюдая с высоты недоуменные лица студентов, я улыбалась. Настроение поползло вниз по шкале паршивости.
— Расступитесь же! Студент умирает! — закричала я трагически, решив подыграть. Наша скорость увеличивается еще вдвое, и вот мы уже у желанного выхода, но тут натыкаемся на ректора Самитрэна.
— Это кто здесь умирает? — холодно спросил он, окидывая нашу парочку леденящим душу взглядом.
Я сглотнула. Эх-х, если и ложиться в гробик, то с песней!
— Я умираю, — слабым голосом протянула я и стала медленно сползать с плеча Марка, пока, наконец, не упала ему в руки.
Тогда я закрыла глаза, издала слабый стон и изобразила на лице гримасу боли.
— Студентка Ваир, прекратите ломать комедию, — потребовал лорд Самитрэн.
Я чуть приоткрыла один глаз, оценила состояние ректора как крайне рассерженное и со вздохом слезла с Марка, потупила глаза и даже поковыряла туфелькой пол.
— Простите, лорд Самитрэн. И за выходку в зале, и за мое поведение сейчас… — но я не была бы ведьмочкой, если бы не добавила. — И за поцелуй тоже простите, правда не знаю как это получилось.
Несколько студентов, проходящие мимо споткнулись и закашлялись, студентки стали коситься на меня крайне недоброжелательно.
— Если бы я знала, что в уставе академии теперь запрещены любые отношения с преподавателями кроме официальных, я бы честно постаралась держать себя в руках, — «как на духу» выложила я.
Потом я подняла несчастные, виноватые глаза.
— Простите?
Желваки на челюсти мужчины быстро двигались, в глазах было обещание смерти.
— Разумеется, студентка, прощу. Мы должны поощрять раскаяние юных сердец, — как то он больно пафосно говорит. Сейчас что-то будет. — А в качестве довеска к извинениям, вы сегодня поможете нашим достопочтенным уборщицам подготовить академию к принятию студентов.
А вот это уже явно перебор! Мои ноздри тут же заострились, я шумно дышала. Злость буквально разрывала кожу.