Оба охранника следовали за нами как тени.
Сам зал совета оказался не настолько велик, как я успела вообразить. На небольшом возвышении за длинным столом восседала дюжина мужчин в богатых камзолах и с волосами, уложенными в одинаковые причёски, видимо отражающие статус советников. Все они приветствовали купца короткими кивками, и Саризула ответил вежливым поклоном.
Я вдруг поняла, что не знаю, как мне себя вести перед этими господами. Джастер об этом ничего не сказал. И потому просто коротко кивнула в знак приветствия.
Перед возвышением стоял столик с пачкой пергамента, пером и чернильницей. Сидевший за ним пожилой писарь окинул нас усталым взглядом, взял чистый лист и приготовился писать.
— Итак, госпожа ведьма, вы можете рассказать нам, что именно произошло прошлой ночью? — Председатель совета восседал по центру стола.
Я не успела ответить, как Шут неожиданно выступил вперёд.
— Я могу рассказать это достопочтенному магистрату. — Он сопроводил слова учтивым поклоном. — Пережитое потрясение было очень сильным для госпожи, и я прошу разрешения уважаемых членов совета не тревожить её снова этими ужасными воспоминаниями. Кроме того, я был непосредственным участником и свидетелем, потому прошу позволить мне изложить эти неприятнейшие события.
Короткие переглядывания, негромкий шёпоток, и глава магистрата милостиво махнул пухлой рукой.
— Рассказывайте, любезный.
Джастер не заставил себя просить дважды.
Говорил он так складно и витиевато, что я поневоле заслушалась, словно это был рассказ не про ужасную смерть двух мерзавцев от проклятия перепуганной ведьмы, а баллада о чудесном спасении девицы из рук негодяев.
По крайней мере, члены совета слушали Шута, затаив дыхание. Даже писарь замер, оставив перо и забыв о своих обязанностях, пока Джастер чуть ли не по ролям разыгрывал сцену похищения и спасения госпожи ведьмы. Честно говоря, в некоторых местах это было так проникновенно, что я сама чуть не разрыдалась.
Понятно, почему он мимо бродячих артистов проходил. Наверняка их спектакли ему скучными казались.
Только почему он со своим даром артиста и менестреля стал наёмником? Мог бы на площадях такие толпы собирать…
— Если этот мальчишка оружием владеет, как языком, то цены этому наглому засранцу нет, — тихий шёпот купца привел меня в чувство. Я покосилась на Саризулу, который делал вид, что слушает Шута.
— Оружием он владеет ещё лучше. — Смолчать я не смогла: мне стало обидно за «засранца». Джастер такого точно не заслужил. — И я жалею, что не позволила ему показать это сразу.
Саризула вздрогнул, слегка изменил цвет лица и покосился на меня.
— Простите, госпожа, я не хотел вас обидеть. Где вы его нашли?
Я только неопределенно повела плечом, решив, что отвечать на этот вопрос не стоит. К тому же рассказ подходил к концу. А когда ещё я увижу такое представление?
К чести Джастера, незапертую дверь он объяснил простой случайностью, а сцену освобождения госпожи ведьмы и смерти двух мерзавцев деликатно описал как весьма неприглядную и отвратительную, не углубляясь в детали.
— Почтенные господа тоже там были и всё видели своими глазами, — роскошным жестом Джастер указал на Визурию и двоих стражников, которых я заметила только сейчас. Видимо, из тех, кого Шут вчера привёл с собой.
— Вы подтверждаете слова этого человека? — Глава магистрата грозно взглянул на свидетелей.
Те дружно кивнули.
— Что скажете, господин Саризула?
Купец выступил вперёд, достал подписанную мной бумагу и с поклоном протянул советникам.
— Вопрос виры между мной и госпожой Янигой решён сегодня утром. Вот, прошу уважаемый магистрат убедиться.
Документ пошёл по рукам, советники мельком смотрели в бумагу, затем глаза каждого округлялись при виде суммы. Они коротко смотрели на нас и передавали бумагу дальше.
В отличие от остальных, глава совета внимательно прочитал документ, свернул его и протянул подскочившему писарю. Тот быстро пробежал написанное глазами, ничуть не удивившись, свернул и с поклоном отдал купцу.
— Вы подтверждаете, что подпись в этом документе ваша, госпожа? Указанную виру вы получили?
— Да. — Я коротко кивнула.