То испуганно и виновато опуская глаза в пол, то косясь на меня, девушка составляла тарелки с завтраком на стол. Я же смотрела на неё, едва высунув нос из одеяла, и не понимала, что происходит.
— Где Джастер? — Я не выдержала, поняв, что она сейчас так и убежит в полном молчании. К моему удивлению, девица вдруг выронила поднос, упала на колени и разрыдалась. Из её рыданий я разобрала только: «Простите, госпожа» и «не проклинайте». Но спросить, что происходит, я не успела.
— Я здесь, госпожа, — откликнулся вдруг Шут, откидывая занавеску и внося в комнату стопку одежды с парой новых туфель на ней и горячий чайник.
Вид рыдающей служанки его не смутил. Он спокойно положил одежду на край моей кровати, поставил дымящийся чайник на стол и обратился к страдающей девице:
— Тарьяна, успокойся и иди работать. Ты не виновата, я уже говорил. Всё хорошо. Никто тебя проклинать не будет.
От последней фразы мне стало не просто стыдно, а по-настоящему плохо. Отступившая тошнота снова вернулась, вдобавок внутри поднималось ощущение мерзости и отвращения, словно я поела тухлой еды.
Служанка же коротко кивнула, подняла поднос и, вытирая лицо передником, торопливо выбежала из комнаты.
Передо мной же, как наяву, снова встала вчерашняя картина смертельного проклятия, и мне поплохело окончательно. Перед глазами всё почернело и сжалось в точку, а внутри поднялся такой клубок тошноты, неприятия и отвращения к себе за сделанное, что меня свернуло в клубочек и затрясло в рвотных позывах желания исторгнуть саму себя из тела. По лицу текли слёзы, я ненавидела себя настолько, что хотелось умереть.
— Тихо, тихо, девочка. — Вокруг стало тепло и надёжно, потому что меня вместе с плащом взяли на колени и обняли, тихо покачивая, как ребёнка. — Тихо, Янига. Что с тобой?
— Мне плохо, Джастер… — Рыдая, я крепко прижалась к Шуту, уткнувшись в него лицом и силясь хоть немного унять колотящую меня дрожь. — Мне очень плохо. Зачем я это сделала, а? Лучше бы ты их убил… Мне теперь самой умереть хочется…
— Не торопись умирать, Янига, — ласково он гладил меня по плечам, спине и волосам, согревая прикосновениями и тёплым дыханием. — Не надо. Давай лучше в другой раз ты не будешь устраивать самосуд, а постоишь в сторонке? Я сам убью кого надо. Хорошо?
Я закивала, подумав, насколько глупо звучит наш разговор. Только от этой глупости давивший меня клубок чувств распался, и на душе стало немного легче.
— Вот, держи. — Перед мной появилась кружка с дымящимся отваром. — Пей потихоньку.
Я взяла кружку за горячие глиняные бока, молча удивляясь: когда только успел? Отвар пах мятой, ромашкой и чем-то ещё, приятным и незнакомым. Сидя клубочком на коленях по-прежнему обнимавшего меня Шута, я пила маленькими глотками, чувствуя, как всё больше отпускает напряжение внутри.
— Что со мной, Джастер? — Я, наконец, смогла отстраниться от воина и посмотреть ему в лицо. — Почему мне так плохо? У Холиссы никогда такого не было! Она этих проклятий иногда по три за день раздавала! На мне какая-то порча? Проклятие? Откат?
— Ты раньше проклинала на смерть, Янига? — Он смотрел серьёзно и без улыбки.
Я покачала головой. И больше не хочу. Никогда в жизни. Ни за что. Лучше умереть, чем ещё раз такое сделать.
— А просто проклинала?
— Нет. — Я снова покачала головой.
Джастер нахмурился, начиная меня пугать.
— Привороты, отвороты, порчи, ритуалы разные, что у вас там ещё обычно бывает, делала?
— Нет… — Я уже испуганно смотрела на хмурого Шута. — Холисса меня этому учила, я это знаю, но у меня таких заказов не было, все к ней шли… У меня только зелья покупали. И то до тебя денег еле на еду хватало… И дело не в том, что я с Холиссой ходила! У неё всё отлично покупали, а у меня и при ней, и без неё плохо! Я не понимаю — почему! Я же всё делаю по правилам, как все ведьмы делают!
— Ты давно сама стала путешествовать? — воин, как обычно, не спешил отвечать на мои вопросы.
Я покачала головой в третий раз.
— Я только весной обучение закончила.
Шут закрыл глаза ладонью с таким видом, что мне окончательно стало не по себе.
— А это важно? Со мной что-то не так? Джастер?! Ну не молчи! Ты меня пугаешь!
— Не знаю пока, — мрачно буркнул он в ответ, отняв руку от лица. — Сейчас посмотрим. Подожди.
Легко пересадив меня на кровать, воин ушёл к себе и вернулся, неся в руках небольшой мешочек из чёрной ткани. Остановился у стола, сдвинул посуду и достал из мешочка толстую стопку тонких пластинок, размером с ладонь. Забыв про всё, я на цыпочках подошла к столу, затаив дыхание, наблюдая за новым неизвестным мне волшебством. С одной стороны пластинки были чёрные, с золотыми и серебряными звездочками, а с другой на них были красочные рисунки. Держа всю стопку звёздной стороной вверх, Джастер быстро мешал пластинки между собой, а затем протянул стопку мне.
— Сдвинь.