Воздух вокруг задрожал, и я крепко закрыла глаза, внутренне приготовившись к чему-то ужасному.
Очень хотелось заткнуть уши, но я боялась пошевелиться.
Змей над моей головой открыл пасть, и Живой меч закричал.
Когда я пришла в себя, то решила, что потеряла слух: вокруг царила полная тишина. Ни водяниц, ни их товарок, ни водника не было. В тёмном, почти чёрном небе горели звёзды и красовался убывающий месяц луны Цветущих садов. Не было слышно сверчков, не звенели комары, не плескала рыба в реке. Я торопливо прочистила уши и чуть не заплакала от радости, услышав шорох ткани, а затем негромкое потрескивание догоравших в костре веток, едва слышный плеск волн о берег и шёпот ветра в кронах ив.
А я-то думала, водяницы громко визжат…
Джастер!
Я обернулась, с испугом ища взглядом тело воина.
В темноте чёрная одежда почти сливалась с травой, и, если бы не тусклый отсвет костра и еле заметное голубоватое свечение живого меча, я бы могла легко запнуться о раненого, как запнулась о брошенный мной пояс с оружием.
Найдя его под ногами, я подняла свой меч и с горечью покачала головой, глядя на пустые ножны кинжала.
Из-за него Джастер сейчас ни жив, ни мёртв. И он же спас мне жизнь…
Вздохнув, отнесла пояс к шатру и рядом бросила кинжал.
Хотя Джастер сделал это оружие для меня, я больше не желала иметь с этим ничего общего.
В руки даже брать его не хочу.
Хватит с меня.
Не ведьминское это дело — оружием размахивать.
Лучше бы я у Джастера целительству поучилась, вот бы что совсем бы не помешало…
Подкинув в костёр пару веток, я принесла из шатра покрывало, расстелив возле бесчувственного мужчины.
Живой меч полыхнул синим, когда я осторожно перекатила воина на спину, устраивая его на покрывале.
— Не бойся, тебя не оставлю, — я устроила руку с мечом поверх окровавленной рубахи и осторожно, волоком, потащила свою ношу поближе к костру.
Великие боги, я и не думала, что Джастер такой тяжёлый…
Тащить Шута в шатёр я не собиралась: что-то мне подсказывало, что воину надо оставаться под открытым небом. Живой меч снова полыхнул голубым, и я послушно вернула воина набок, а меч — под рану.
Как огненный змей умудрялся изъясняться без слов — я не понимала. Но зато чётко знала, что он от меня хочет.
И что хочу я сама.
— Пусти, — я приподняла край чёрного плаща. — Ему нужно живое тепло.
Невидимое сопротивление исчезло, и я устроилась за спиной Шута, осторожно прижавшись к нему, чтобы было теплее.
Голубой змей кольцом обернулся вокруг нас и положил голову на бок Джастера.
— Будешь караулить всю ночь?
Призрачный змей устало прикрыл чёрные глаза, и я поняла, что караулить придётся вдвоём.
Всю оставшуюся ночь я дремала вполглаза, следя, чтобы водяницы не посмели вернуться.
Не помню, как я уснула, но проснулась, оттого что раненый слабо шевельнулся.