— Подруга, хватит ломаться, вперёд…, - вставила Мэри и закончила огорчённо. — Кто бы мой портрет написал.
Проклиная всё на свете, я взяла платье и отправилась переодеваться. Оливер художник неизвестный и вряд ли когда-нибудь его картину будут украшать стены знаменитых выставок по всему миру.
Оливер притащил меня в парк, где усадил в нужную ему позу на плед и приказал не двигаться. Когда у меня всё затекло, и я по третьему кругу пересчитала все листочки на ветке, которая свисала надо мной, он усадил меня в другую позу, потом в третью и так до самого заката. Но и на этом всё не закончилось.
— Наброски я сделал, но это ещё не всё. Хочу сделать серию портретов. Идём же, — и потащил в свою квартиру.
Сущность приподняла голову, всё это время она мирно дремала в своём уголке и предвкушающе улыбнулась… Ммм, кормушка.
— Раздевайся и ложись, — приказал мне художник, указывая на свою кровать.
Я пожала плечами. Ничего, сильные мужчины, умеющие приказывать — это возбуждает. Так что наступим на горло своей независимости и всё исполним в лучшем виде. Зато нас ждёт вкусный десерт из чужой страсти.
Но и тут нас ждал облом.
Он решил рисовать меня голой!
— Ты что с ума сошёл? — я вцепилась в простыни одной рукой, а другой покрутила пальцем у виска.
— Вот так и сиди, — ответило мне это чудо. — Столько гнева в глазах, такая экспрессия!
— Оливер, ты — псих, ты знаешь об этом?
— Я гений. А ты моя Муза.
Мне только и оставалась, что фыркнуть и закатить глаза.
С сущностью мы этой ночью так и не покушали.
Утро субботы я благополучно проспала. Хорошо, что первый урок у меня сегодня в двенадцать. Оливер заснул прямо в кресле с карандашом в руке, прижимая толстую папку с эскизами к груди. Жалко вытащить нельзя было, я бы посмотрела, что же он там такого наваял.
Быстро надела платье, написала записку и вышла на улицу.
Солнце ярко светило, пели птицы, а у меня было на удивление замечательное настроение. Поэтому я решила пройтись пешком, а не ехать домой на общественном транспорте. Тут всего пять остановок, а если срезать путь, то и того короче. До начала занятий ещё часа три, так что успею.
Сказано — сделано.
Проходя мимо очередного магазинчика, моё внимание привлекло платье, что было выставлено на витрине. Довольно красивое. И я так на него засмотрелась, что, продолжая путь, совсем не заметила, как врезалась в чью-то довольно внушительную спину.
— Прошу прощения, — забормотала я. — Я не хотела…
И только потом разглядела на кого, собственно, налетела.
— Всё нормально.
— Вы? — ахнула я, прижимая руку к груди, где, как ошалелое, билось моё сердце.
— Я, — улыбнулся белобрысый нахал. — И теперь, как видите, мы с вами разговариваем на одном языке.
Да что ж так не везёт-то, а?
Почему, как только всё более-менее нормализуется в моей жизни, настроение поднимается, солнышко светит, птички поют и тут «Бац!», в тебя прилетает такой кусок ддд…доброй реальности, и вот, пожалуйста, я снова по уши в экскрементах. Да, здравствует суровая жизнь.
Быстренько огляделась по сторонам.
Ну, и где она? Где эта чёртова Энджи? Пусть приползает, быстренько заплюет меня ядом, и я дальше пойду… отмываться.
— Её здесь нет.