- А давай выйдем на крыльцо? Ветер стих, и солнце выглянуло, - предложила я.
- Отличная идея, Рози. Нам обеим не помешает подышать воздухом.
На крыльце, входящем в сад, стояла старая дубовая скамейка, которую я застрелила толстым покрывалом. И только мы сели рядом друг с другом, чтобы насладиться этим светлым и тихим днём, как я услышала скрежет ворот.
По дорожке к дому деловито шагал дядя Джеймс – самоуверенный и надутый, как павлин. За ним следовал незнакомый низенький человек в плаще с бобровой опушкой и таким большим животом, что полы плаща на нём не сходились.
Я медленно поднялась со скамьи, сжимая холодные пальцы в кулаки и уже зная, что ничего хорошего этот визит не принесёт.
Глава 32. Без совести.
- Этому дому требуется капитальный ремонт, - визитёр, которого я мысленно окрестила Кротом за его внешний вид, с хозяйским видом разгуливал по нашим комнатам, щурясь в пенсне и пытаясь произвести впечатление делового и серьёзного человека. Тягучий акцент выдавал в нём жителя северных провинций, недавнего переселенца – в последнее время многие начали покидать холодные негостеприимные края. – Мне придётся хорошо вложиться ещё и в это.
- Уверяю вас, этот дом стоял больше ста лет и простоит ещё столько же, - дядя разливался соловьём, давя угодливую улыбку и нетерпеливо закатывая глаза к потолку, стоило тому отвернуться.
Когда эти двое совершенно бесцеремонно вошли домой и принялись тут всё осматривать, пачкая недавно вытертые полы талым снегом со своих сапог, мне пришлось буквально оттащить дядю в угол комнаты и, задыхаясь от возмущения, сказать, что я не хочу продавать этот дом, на что дядюшка с поразительно самоуверенностью ответил:
- Тебе он без надобности, дорогуша. Всё равно скоро ты выйдешь замуж и вместе с бабулей уедешь жить к мужу.
Земля начала уплывать из-под ног, и я на несколько мгновений задохнулась словами, которые словно застряли в горле.
- Я не выйду...
- Слышать ничего не желаю, - он оборвал меня взмахом руки. Заткнул, как будто я была назойливой мошкой. – О свадьбе уже условились.
- Как?.. – выдохнула только, а пальцы сжались так крепко, что короткие ногти вонзились в ладони до боли. Но дядя Джеймс уже вернулся к гостю, а я осталась стоять, как столб, и смотреть в пространство перед собой.
Старые напольные часы, которые видели ещё детство моей мамы, тикали слишком громко. Оглушительно. Будто отсчитывая последние мгновения моей свободной жизни. На лестнице звучали шаги и медлительные, даже немного ленивые, вопросы Крота и жизнерадостное щебетанье дяди. Я представляла, что сейчас они направятся осматривать мою комнату – там стоит моя кровать с расшитым мной покрывалом, моё кресло, на котором я, укрывшись тёплым пледом, любила читать книги. Там на полке в выцветших от времени платьях расселись мои детские куклы. А эти двое будут топтаться там своими грязными ногами и рассуждать, сколько будет стоить выкинуть на улицу несчастную сироту и её старую беспомощную бабушку. Вариант, что мне придётся всё-таки выйти за этого отвратительного Глоуда, я даже не рассматривала.
В реальность меня вернул стук палочки в коридоре – я бросилась бабушке навстречу. Я специально усадила её в кухне, чтобы ей не приходилось слушать эти отвратительные разговоры, но она сразу догадалась, зачем прибыли дядя и Крот.
- Рози, дорогая, они уже ушли? – на обычно умиротворённом лице бабули читалась тревога, и с болью я отметила, что рука, сжимающая палочку, дрожит. Она едва держалась на ногах.
- Нет, они ещё здесь, - я подхватила её под локоть и помогла сесть в кресло. Меня раздирала на части злость на дядю Джеймса, но я старалась говорить спокойно. Только вот бабушка чувствовала моё состояние.
- Я хочу с ним поговорить. Я не ожидала, что Джеймс решит продать дом так внезапно.
- Не нужно, ба… - я видела, как решительно она сжимает губы и хмурит брови. – Он может наговорить тебе гадостей. Я сама с ним разберусь.
Бабуля покачала головой и пожала мне руку своей тёплой сухой ладонью, желая ободрить.
- Ты ещё совсем девочка, он не воспримет твои слова всерьёз. Но к старости ведь у него должно быть уважение? Я просто хочу узнать, что он планирует дальше.
Я совсем скисла и отвернулась, чтобы не смотреть бабуле в лицо. Нет у дядюшки ни к кому уважения, он любит и лелеет только себя самого. Да и не хотелось мне, чтобы он озвучивал план выдать меня за Глоуда при бабушке.
- Просто передай ему, чтобы зашёл ко мне перед уходом.
Я что-то пробубнила себе под нос и, услышав шаги и приближающиеся голоса, вылетела из комнаты, оставив бабулю в кресле. Дядя с Кротом были уже возле дверей, причём первый светился, как начищенный медный таз, а второй вальяжно поправлял меховую опушку. Как по команде они повернулись в мою сторону – брови визитёра взлетели вверх, и он скользнул по мне взглядом сверху вниз, а потом снизу вверх. Наверное, я выглядела не так, как приличествует юной девушке – вместо глазок в пол и смущённой улыбки на моём лице застыло выражение, с которым, должно быть, люди идут драться. Я так нервничала, что прикусила внутреннюю поверхность губы, и рот наполнил солёный вкус крови.
- Это и есть ваша племянница? – поинтересовался Крот у дяди Джеймса.
- Не обращайте внимания, уважаемый. Она немного диковата, - с этими словами он посмотрел на меня, вытаращив глаза и намекая, чтобы я убиралась.
- Я не позволю продать этот дом, - чётко, но твёрдо произнесла я, глядя то на одного, то на второго, и стараясь, чтобы голос не дребезжал от раздражения и злости. – Моя бабушка заслужила спокойную старость, и я не позволю выгнать её на улицу.
Лицо дяди побагровело, как будто он вдруг оказался в натопленной бане, а челюсть Крота отвисла. Он растерянно поглядел на дядю, потом на меня, потом снова на дядю.
- Э-э… я лучше пойду, а вы тут сами разбирайтесь, - он торопливо кивнул и, оттеснив родственника массивным животом, выкатился на улицу.