Любовница вождя обхватила ногу Дана и подняла вверх заплаканное лицо. Ее полные губы сложились в заискивающую улыбку. Дан протянул ей руку, помогая встать. От нее терпко пахло немытым телом, дикостью и новизной. Член Дана внезапно закаменел, и ему пришлось быстро поменять планы. Разжечь костер, пожарить мясо, и, таким образом, укрепить власть он еще успеет. А пока почему бы не попробовать первый трофей, честно завоеванный в новом мире?
Дан поднял девушку на руки и пошел с ней в лес. Отойдя на несколько шагов, сорвал с нее повязку, закрывающую грудь и бедра словно мини-платье. Девушка улыбнулась. Тяжело качнулась полная налитая грудь. Дан схватил ее за грудь, с удовольствием ощутил под ладонью упругую плоть, повернул ее к себе спиной, хлопнул по ягодицам, заставляя стать на колени. Девушка молча повиновалась. Дан положил руку на ее круглую попу. Определенно, он уже начал привыкать к этому миру. Не так уж здесь и плохо. Он высвободил член из брюк, и вдруг сзади раздался громкий ликующий вопль.
— Какого черта? — Дан обернулся и увидел вождя с обожженным лицом.
Тот, оскалившись, сжимал обеими руками большой, величиной с хорошую дыню, камень.
— А ну-ка пшел вон! — Дан схватился за кинжал под плащом, но вождь с неожиданной звериной быстротой поднял камень вверх.
Дан рванул кинжал, но тот зацепился за подкладку плаща. Дан крикнул и снова лихорадочно дернул рукоять. Но было поздно. Громко рыча, вождь с размаху опустил камень на голову Дана. Последним, что увидел Дан, было нахально-изумрудное небо, которое опрокинулось на него, подминая под себя.
Алика
— Просыпайся, спящая красавица! — раздался над ухом голос Эрика.
— Еще пять минут, — я перевернулась на другой бок и накрылась одеялом с головой.
— Что ж мне так не везет с женщинами? Выбрал себе ленивицу в жены. Сейчас даже свою свадьбу проспит.
— Это потому что ты — двоечник и сказок в детстве не читал, — пробурчала я. — Кто так будит спящих красавиц?
— Намек понял! — Эрик раскопал одеяло, нашел мои губы и впился в них ртом.
— Ладно! Всё! Встаю! — я оттолкнула его, кубарем скатилась с кровати и бросилась в душ.
Холодная вода быстро привела меня в чувство. Я насухо вытерлась и голая вышла из ванной. Эрик сидел на кровати при полном параде: черный смокинг, аккуратно зачесанные назад волосы, алый цветок в петлице.
— Дай мне минутку, — попросила я.
— Но не больше! Там, на площади, уже столы накрывают, — Эрик вышел.
В комнату заглянула служанка.
— Вам помочь? — спросила она.
— Не нужно! — поморщилась я. — Сама справлюсь.
Прислуга в серых передниках напоминала мне прежние порядки, поэтому те три дня после разрушения Древа, что я провела в доме Дана и Эрика в качестве хозяйки этого самого дома, старалась справляться без помощи служанок.
Надеть мне особо нечего было. Белое платье сразу к черту! Все нежные оттенки тоже. Хватит, насмотрелась на эти линялые тона! Все цветные ткани в Рацио моментально раскупили. Те, кому они не достались, смели с полок лавок все краски ярких оттенков и собственноручно покрасили одежду. Я подошла к окну. Этот мир свихнулся. После того, как все корни Древа Забвения погибли, Рацио превратился в палитру безумного художника. Небо стало ярко-бирюзовым. Трава внезапно обрела густой зеленый цвет. Цветы окрасились розовым, лиловым, алым, желтым, да таких ярких тонов, что аж в глазах рябило. Люди не отставали от природы. Женщины, которым повезло купить ткань ярких расцветок, за одну ночь сшили немыслимые наряды кричащих оттенков. Оранжевые короткие юбки, желтые открытые лифы на платьях. Самые ярые модницы даже красовались в коротких шортах, больше напоминающих трусы. Те, кому тканей не хватило, просто вылили на белую одежду цветную краску, и так и ходили, щеголяя заляпанной цветными пятнами одеждой. Распущенные волосы модниц украшали яркие цветы.
Везде бродили влюбленные пары, которые страстно обнимались и целовались. Эта толпа, которая меня так яростно проклинала и хотела разорвать на части голыми руками, теперь радостно собиралась на площади перед Оранжерей, помогая накрывать столы и украшая их цветами.
— Они просто люди, — раздался сзади тихий голос. — Они не плохие. Просто приспосабливаются к любой власти и выживают, как умеют.
Я обернулась. Позади меня стоял Генрих. Словно прочитав мои мысли, он задумчиво глядел на площадь.
— Это как раз и пугает, — ответила я. — А если меня снова захотят сжечь?
— А ты не думай о плохом, — ответил он.
Дверь распахнулась и в комнату ворвалась Жанна.
— Так, мужчина, уйдите весь отсюда! — распорядилась она.
— Уже ухожу! — Генрих в притворном испуге поднял руки вверх.
— Вот возьми! — Жанна протянула мне сверток. — И давай быстрее! Там уже все собрались.