- Лив пришла? — вместо приветствия выпалил он.
— Кто? — скривилась Лидочка. — Оксана уже в пути. Мы переписывались недавно. Она просила закрепить тебе ленту выпускника, если сама немного опо…
— Я про Маслёнку спрашиваю, — нагло перебил её парень. — Ты видела её?
Лидочка вылупила на парня подруги круглые, ловко подведённые, глазки.
— Нет. А зачем она тебе?
Не отвечая, Макс вышел в полупустой коридор, открыл окно и, облокотившись на подоконник, стал нервно постукивать носком дорогого кожаного ботинка. Еще очень рано. Сейчас она придет. Интересно, во что оденется? Наверное, смешные джинсы с аппликацией в виде веточки дома оставит. Ого! Он, оказывается, помнит и такие подробности.
Кто-то поднимался по лестнице.
— «Хоть бы она!»
Нет, среди наряженных, залакированных выпускниц, изгойки видно не было.
— Привет, Макс!
— Ма-акс, приветик! — раздавалось отовсюду. Всё женское население школы привычно строило глазки местному мажорчику.
Одноклассники, так же в костюмах, правда, поскромнее, окружили его, что-то рассказывали, о чем-то спрашивали. Макс же, машинально отвечал им, улыбался, но сам тревожно наблюдал за лестницей.
— Вот она идет! — услышал он чей-то восхищённый голос.
Толпа замерла. Все благоговейно уставились в одну точку.
«Ну, наконец-то», — облегченно вздохнул Макс и последовал примеру остальных.
Она не шла, а плыла. Гордо неся пышное белоснежное платье. Её белокурые локоны были искусным образом вплетены в диадему, а потом каскадом спадали на оголенные плечи. Глаза горели, пожирая Макса и не замечая никого вокруг. Толпа расступилась, пропуская Оксану к нему.
— Даже ленту еще не закрепил! — вместо приветствия укорила его классная дева.
— Вроде как сегодня последний звонок, а не свадьба, — с досадой проговорил Макс.
Он продолжал нервно заглядывать ей за плечи, злясь, что она своим нарядом закрывала ему весь обзор.
— Станцуем вальс, и переоденусь, — улыбаясь и старательно делая вид, что не замечает его недовольства, прощебетала Оксана.
***
Вся школа выстроилась классами на торжественной линейке. Дождя не было, но небо хмурилось, словно вот-вот польёт. Лужи от ночного ливня еще не подсохли и не добавляли праздничной атмосферы. Слово взяла директриса. Она направляла выпускников во взрослую жизнь и, подсматривая в шпаргалку, читала напутствия.
Макс стоял в середине своего ряда, крепко опутанный руками Оксаны и всё еще озирался в надежде: «вдруг придёт!»
— Дорогой, ты почему ёрзаешь? — прошептала красотка, подтянувшись к его уху.
— Я сейчас, — так же тихо ответил ей парень, решительно высвобождаясь из плена тонких пальцев.
Он пробрался сквозь толпу к началу ряда, мягко взяв под локоток внимавшую напутствиям Лидочку, и потащил её в конец.
— Что случилось? — удивилась Лидочка, покраснев: виданное ли дело, сам Платов, дотронулся до неё.
— Ты номер Маслёнки знаешь?
Ожидавшая какого угодно, но только не этого вопроса, староста удивлённо открыла рот.
— Зачем тебе её номер?