***
Флёр сидела перед зеркалом и меланхолично расчесывала длинные светлые волосы. Стивник удрал. В который раз за последнее время. Ну да, он с самого начала откровенно признался девушке, выбранной отцом ему в невесты, что не испытывает к ней романтических чувств. Но Флёр знала, что его сердце точно никому не принадлежит — да, он взрослый мужчина, наложницы и любовницы гостили в его спальне время от времени, но это были просто естественные потребности тела — не более. Ни с кем из них, больше пары дней её жених не задерживался.
Но и брать Флёр в жены, Стивник тоже не торопился. Каждый раз находил какие-то дурацкие отмашки, словно тянул время и чего-то ждал. Флёр была умной девушкой и понимала — давить на принца бессмысленно и опасно — он передумает, найдет другую, более сговорчивую, мягкую, податливую… А лишаться в будущем статуса королевы Блония Флёр не собиралась. Знала и так: если проявит терпение и тактичность, то никуда милый жених от неё не денется.
В последнее время всё лишь усугубилось. У Флёр, к её полной неожиданности, начали просыпаться некие чувства к жениху. Да, все вокруг твердили о кровожадности, тяжёлом вздорном характере, нетерпимости Стивника, но девушка знала избранника другим: справедливым, разумным, даже пытливым, проявлявшим интерес к науке и всему новому. Во дворце много чего говорили про принца, в народе же, с придыханием передавали из уст в уста, что он и есть возродившийся Лордон. Приписывали ему дикий нрав, ужасное обращение с людьми и женщинами в особенности. Но мудрая невеста понимала — такие слухи были на руку кандидату в короли, более того, он их всячески поощрял и поддерживал — подданные должны бояться своего господина. Иначе вновь наступит анархия, как несколько десятков лет назад, когда свергли прошлого короля и на престол взошел отец Стивника.
В глубине души Флёр надеялась, что со временем, если она будет кроткой, проявит благоразумие и терпение, Стивник всё же полюбит её. И только вера в этот благополучный исход заставляла сдерживать злость и стервозный характер невесты. Её сестре Лайзе в этом плане повезло больше: Зигмунд не скупился на комплименты и подарки для нее. С удовольствием проводил дни и ночи в компании будущей жены, но, тем не менее, не гнушался и остальными смазливыми девицами, порхавшими по дворцу. Но то был Зигмунд. Всего лишь запасной вариант на случай гибели (не приведи Лордон!) наследника. Быть невестой, а потом и женой Стивника — это совершенно особый статус. Требовавший серьёзных жертв. Флёр собиралась пожертвовать своим характером, свободой, жизнью, в конце концов, чтобы обрести его. Жажда власти и любви принца потихоньку опутывали её прочными стальными нитями.
И вот, Стивник, её милый долгожданный Стивник, не успев вернуться с охоты — улизнул вновь, даже не удосужившись подняться в покои невесты и уточнить, нужно ли ей что-нибудь и как она себя чувствует. Остается только сжимать зубы посильнее, и держать лицо при остальных обитателях дворца — никто не должен знать, как страдает Флер.
В дверь постучались, и в комнату влетела Лайза — прехорошенькая младшая сестра Флер — черноволосая, кудрявая, напоминавшая чем-то ягненка.
— Сестричка, всё грустишь? — начала она с порога. — Зигмунд рассказал мне кое-что: на охоте им попалась новая вторженка!
— Что этим вторженцам в своем мире не сидится? — с презрением задала риторический вопрос Флёр. — Вторженка… женщины у нас не частые гостьи. В основном мужики любопытные…
— Зигмунду она понравилась, он говорит, что Стивник сначала пожаловал её тебе в рабыни, а потом она сбежала, и сейчас принц погнался на её поиски! — взбудоражено тараторила Лайза.
— Ему что, больше делать нечего? — задумчиво проговорила старшая из сестёр.
— Тебе же подарок, сестрёнка! Он хочет порадовать свою красавицу Флёр новой служанкой! — Лайза вовсю старалась убедить сестру в том, что она единственная любимая у будущего короля и он готов ради нее на всё.
Но Флёр видела в этом только лишний повод сбежать из дворца. Не сидится Стивнику подле неё… И, похоже, для него теперь сгодится любой повод. Вон и за вторженками теперь лично гоняется. Мальчишка прям. Жаль, что мужчины так поздно взрослеют — невеста подавила тяжёлый вздох.
— Зигмунд сказал, что вторженка симпатичная! А еще ухитрилась прогнать самого Грейза, когда её пытались скормить ему.
— Симпатичная? — встрепенулась птицей Флёр.
Ох, не потому ли милый жених в очередной раз бросил невесту скучать в одиночестве и подался на поиски смазливой вторженки? На сердце сразу как-то потяжелело. Флёр гнала от себя абсурдные мысли, но интуиция шептала: причина именно в этом. Беглянка, видимо, в дополнение к красоте обладала и разумом — сумела же этого жуткого медведя от себя прогнать! А привлекательность и ум — это гремучий коктейль, делавший вторженку серьёзной соперницей для Флёр.
— Как, говоришь, зовут её? — в который раз попыталась удержать лицо Флёр.
— Лив. По словам Зигмунда, её зовут Лив.
— Лив, так Лив, — недобро произнесла Флёр. — Поживём — увидим, какой сюрприз готовит нам Стивник.
***
Слова Стивника вызвали во мне досаду. Меня и так все бросили: сначала папа, потом Макс открестился, злобно так. Перед всеми одноклассниками. А теперь вот этот чокнутый королевич. Грозится и домой не отпускает… Вдруг всё перед глазами сделалось размытым, а губы дернулись и затряслись.
О, нет, только плакать перед этим кровожадным принцем мне не хватало. Надо держать себя в руках. Даже когда его руки крепко сжимают твоё тело, обещая повыбивать зубы и разукрасить лицо фингалами. Но разве можно остановить поток слёз так просто? Вот у меня, например, никогда еще не получалось.
— Ты чего? — опешил Стивник и слегка ослабил хватку.
Парень был явно в растерянности и не понимал, чего ждать от меня дальше.
— Ну, что ты? Перестань!
Ох, я и сама бы не отказалась «перестать». Вот, к чему сейчас эти неуместные слёзы? Только слабость перед этим принцем демонстрировать.
— Лив, ну не надо!
— Ты же меня… убить… грозишься, постоя… — напомнила я ему, всхлипывая, но голос в конце все же дрогнул.
— Лив, я не трону тебя. Если ты не будешь специально доводить, — в его голосе появились бархатные нотки.
Он привлек меня к себе и крепко прижал. Вообще-то я совершенно не планировала взывать к жалости жестокого злодея таким отвратительным чисто женским бесполезным способом. И слезно вымаливать себе амнистию не намеревалась — еще чего! Но эти слёзы… и кто их просит всегда так не вовремя возникать?