«Если бы я не притворилась, он бы либо пытал меня голодом, либо убил солнечным светом,» — она остервенело ударила изрядно помятое тело вампира о стену и бросила на каменное ложе.
— Герти, — прохрипел вампир ртом, испачканным собственной тёмной кровью. — Прошу… Я л-люблю тебя.
— Лжёшь! — рыкнула вампирша и пнула босой ногой смазливое лицо. — Ты скажешь всё, что угодно, лишь бы выкрутиться и попутно удовлетворить все свои низменные желания.
— Я убил его… Ради тебя. Малышка, — Кай кашлянул, и из его рта вывалился тёмный сгусток.
— Что?..
Вампир не ответил. Светловолосая голова легла на грудь, а глаза закрылись.
Герти в тот же миг очутилась около него и взяла за запястье. Когда-то мастер Хольц учил её и отпрысков Кёрбера слушать пульс и определять, жив ли человек?
«Сердце вампира бьётся гораздо медленнее человеческого. Но ток крови есть, значить и пульс должен прощупываться».
Однако сколько она не пыталась найти нужную жилку на бледной руке, ничего не получалось. Она приложила ладошку к груди — сердце билось, хотя и вяло.
«Значить, живой…»
Герти ещё немного подсидела рядом. А потом схватила мужчину подмышки и уложила на каменную кровать. Подумав ещё немного, она подобрала с пола ключ и пристегнула все его конечности наручниками.
Потом села на пол, упираясь спиной в каменную тумбу и задумалась.
Дел в замке у неё не было.
Что-то подсказывало, что Ларс не обрадуется тому факту, что в полку вампиров прибыло. К тому же она изменила ему.
— И с кем? С… Каем, — Герти буквально выплюнула это имя. — Самым беспринципным, лживым и похотливым ублюдком! — она горько хохотнула.
И поняла, что могла бы сбежать из замка. Но не знает, какого это — жить среди людей? Как получить их кровь, не убивая? Как натренировать свой собственный зов? Можно ли питаться животными? И какими?
Ларс не рассказывал об этом.
Герти решила всё же выйти из замка. Но не по скалам, а использовать тот самый ход, о котором рассказывал Ларс.
Будь она человеком, долго преодолевала бы это расстояние. Но на сверхскорости, которая получалась сама собой (стоило только побежать и разогнаться), большие расстояния преодолевались легче лёгкого.
А самое главное — темнота теперь не виделась чёрной простынёй, завешивающей всё вокруг. Герти видела окружающее пространство, будто в лунном свете. При этом её глаза стали более зоркими. А реакции — быстрыми.
Это её и спасло.
Почуяв людей у входа в пещеру, Герти резко остановилась.
— Эб, наверное, расстроится, — произнесла женщина.
— Мы уже говорили об этом, — буркнул мужчина. — Что тебе важнее, старикан или собственные дети?
Люди были заняты перетаскиванием каких-то тяжестей.
— Надеюсь, его хозяева найдут кого-то другого, — вздохнула незнакомка.
— Конечно, найдут. Ты же всё расписала в письме. На месяц им хватит, а уж потом… — мужчина крякнул, подхватив мешок чего-то тяжёлого.
От людей пахло потом, кожным салом и пригоревшим маслом. Но сквозь смесь неприятных запахов пробивался один знакомый очень сложный и влекущий аромат. Он напоминал одновременно кожуру спелых красных яблок, присыпанных корицей и свежезаточенный кухонный нож.
«Человеческая кровь… А Кай дал мне что-то иное…» — даже сейчас, будучи сытой, она бы не отказалась выпить этих двоих.
«Сначала мужчину… А женщину догоню потом. Она быстро устанет, и не успеет далеко убежать».