— А вы любили? — Герти сама не ожидала, что спросит.
От холодного пронизывающего взгляда вампира захотелось сжаться.
— Любил. И был любимым. Потому с уверенностью утверждаю: любовь — это лишь жажда обладания.
«Любил…» — эта мысль о дамах его сердца неожиданно царапнула, хотя Герти прекрасно осознавала, что за 10 веков у древнего вампира женщин было больше, чем книг и свитков во всех библиотеках замка.
— И всё же… когда влюбляешься, хочется сделать для любимого всё на свете! Пойти на любые условия, жить как… как моя мама… Сейчас я отчётливо понимаю, что она очень… любила отца.
— А ты?
— Мне, наверное, не повезло. В отличие от вас… Столько лет… столько шансов встретить любимую… Простите за бестактность, но это так странно… Я до сих пор не могу представить, какого это — жить 1000 лет…
— Не представляй, — в секунду он оказался рядом и заглянул в её глаза.
У Герти от неожиданности сбилось дыхание. От Ларса тонко пахло смолами и горькими цветами.
— Мне важно, чтобы ты сохраняла холодный рассудок. Не заставляй меня думать, что зря искал это десятками лет, — Ларс подцепил холодным пальцем шнурок, который уходил внутрь выреза платья.
«Глаза у него холодные… такого цвета… льдистого».
— Запомни: я — чудовище. И знаешь, я голоден. А ты, кажется, готова меня угостить, — он медленно положил свою книгу на стол.
Дыхание Герти стало глубоким и частым. Она знала, что следует говорить в таком случае, но голос подвёл, и она выдавила из себя еле слышно:
— Я согласна, мастер Ларс… дать вам… свою кровь.
Вампир перехватил её тонкое запястье и потянул ткань широкого рукава наверх.
— Не стоит бояться.
— Я и не боюсь, — соврала Гертруда, хотя тряслась, как осиновый лист.
— Вот и славно. Больно не будет.
Герти зажмурилась, ноги подкашивались. Она почувствовала, как его холодные губы впились в вены на сгибе руки. Шершавый язык лизнул кожу, и этот её участок будто остыл и онемел.
Когда Герти осмелилась открыть глаза, всё было кончено.
На месте первого в её жизни настоящего вампирского укуса остались две аккуратные дырочки, которые ныли и затягивались прямо на глазах. Немного тянуло вены, но ощущения были терпимыми.
— Спасибо, Герти. Ты смелая, — лицо вампира будто слегка расслабилось, а радужки стали слегка розоватыми. — Я обещаю, что это будет редко.
Герти же в это время прокручивала в памяти мельчайшие подробности этой их новой близости. Каждое его слово. Каждое прикосновение. И ей захотелось, чтобы это повторилось снова.
Ларс шумно выдохнул и нахмурил брови.
— Наверное, я сделала что-то не так? Что не так… подумала?
— Не знаю… Время покажет, принцесса…
Однако через секунду задумчивость улетучилась с его юного лица. Ларс откинул со лба чёрную прядь и открыл отложенную ранее книгу:
— Займёмся танским. Разберём одну историю… О том, как ваш Тёмным обрёл свою жену. Кстати, анты называли бога мёртвых Аидом.
Глава 9. Таинственное вещество
Весна медленно, но верно брала своё. В коридорах и переходах замка, благодаря сложной системе вентиляции, носились запахи мокрой земли и молодых листочков.