— С вами я потом разберусь, — пообещал он, — а сейчас все взяли факелы и пошли на поиски.
Было бы неплохо заставить их побегать, думала Евгения, но, как ни жаль, пора заканчивать представление.
Она вошла в распахнутые ворота. Хален упер руки в бока, набычился. Она подошла, отвесила шутливый поклон.
— Понравилась моя шутка? А я так живу уже несколько месяцев, — сказала она ему и окликнула Эрию: — Эй, воевода! Держите свой нож!
Тот с опаской подошел, взял нож с маленькой ладони так осторожно, как будто она была намазана ядом.
— Где вы его нашли?
— В вашем кармане, когда вы стояли на берегу.
— Вы не женщина. Вы темный дух в человеческом обличье, — решил он. — Можете остаться с нами.
На Халена было страшно смотреть. Его радость по поводу удачно проведенной операции погасла. Он готов был убить жену за то, что она явилась сюда, устроила эту шутку и выставила их всех дураками. Даже Пеликен не осмелился ничего ему сказать, поспешил скрыться за шатрами. Евгения вернулась на свою травяную лежанку. Хален пришел через час. Он помылся и переоделся, от него пахло вином и мясом. Улегшись, он подгреб Евгению к себе, обхватил тяжелой горячей рукой и тут же заснул, уткнувшись носом ей в волосы.
На следующий день Хален увел Евгению из лагеря и наедине устроил ей головомойку. Она смиренно выслушала его и тихо спросила, когда они вернутся домой. Он помолчал, вздохнул и поцеловал ее.
Они задержались еще на несколько дней. Олуди подлечила раненых воинов. Несколько раз по вечерам она выходила к воде, пристально всматривалась в высокий лес на дальнем берегу. Ей чудилось, что кто-то зовет ее оттуда. Ветер с запада доносил до нее зловещий шепот, рычание и дикие вопли. Никто кроме Евгении их не слышал.
Накануне отъезда, когда они с Халеном возвращались с охоты и опередили товарищей, из травы на них вдруг выскочило чудовище. Хален увидел дикаря в рваных шкурах, с раскрашенным лицом и в ожерелье из клыков и когтей медведя. Но для Евгении это было страшное существо, какой-то гибрид человека и зверя с медвежьей мордой и огромными когтями на покрытых шерстью лапах. Завывая, оно вперевалку бежало к ней. Прежде чем Хален успел поднять меч, а солдаты позади натянуть луки, Евгения с криком вскинула руки, отражая угрозу сгустком своего испуга. Он ударился в чудовище, остановил его и повернул вспять. С человеческим визгом существо кинулось обратно в траву. Воины поспешили было за ним, но Евгения вернула их.
— Что это было? — спросила она, не успев еще прийти в себя.
— Их колдун. Колдун рода медведя, судя по шкуре. Мог бы и поновее шкуру надеть, дыра на дыре, даже стыдно, — говорил Хален, держа жену за руку.
Она взглянула на него расширенными, как у надышавшихся дурного дыма дикарей, зрачками.
— Я не видела шкуру. Это был медведь, огромный злобный медведь.
— Почему же ты не дала нам его догнать?
— Он пришел ко мне. Хотел напугать меня и выгнать отсюда. Они меня боятся, — заключила она, силясь улыбнуться бледными губами.
— Да они о тебе даже не знают.
— Знают! Теперь я понимаю: их колдуны все это время разговаривали со мной, заставляли уйти. Я пока еще не готова с ними встретиться. Давай уедем!
Через несколько дней они в сопровождении Амарха Хиссана въезжали в Киару.
10
Хален не забыл о том, что сказала Эви о Сериаде. Однажды он вызвал Нетагора в Дом провинций.
Он встретил главу торговцев во внутренней галерее, что протянулась вдоль Зала заседаний, отделенная от него рядом тонких колонн. На настенных мозаиках были изображены сцены охоты и битв, пиров и заседаний Совета, а в простенках висели прекрасные карты стран. Свет из окон в концах галереи, проходя сквозь витражные стекла, бросал разноцветные отсветы на белые стены и рождал блики в красно-золотых пластинах ожерелья на груди Нетагора.
— Торговля с Островами — дело нелегкое, — сказал Хален после взаимных приветствий. — Островитяне предпочитают держать инициативу в своих руках. Непросто было с ними договориться?
— Они уважают деньги, государь, и я предоставил им все возможные доказательства моей благонадежности, — ответил Нетагор.
— Ты ведь не так давно вернулся оттуда?
— И трех месяцев не прошло.
— Был на Западном острове?
— Там.