— Ты одинок. Пора кому-нибудь занять место Ланы. Ты же лорд. Наш долг — заботиться о твоем счастье.
Горечь сжала его грудь, тем не менее Эвиас воздержался от резких слов, которые могли бы ранить женщину. Его тяжелое положение не было ее виной. Ответственность лежала только на плечах его матери. Эвиас не держал на нее зла, но его возмущали последствия того выбора, который она сделала давным-давно.
Теперь ему предстояло со всем разобраться, если правда когда-нибудь будет обнаружена.
— Ты в курсе, почему я выбрал Лану в качестве любовницы?
Женщина не подняла взгляд, но покачала головой так, чтобы это было видно.
— Нет. Она была очень красива…
— Я не замечал этой красоты. Она влюбилась в мужчину, который потерял свою истинную пару. Он был настолько одинок, чтобы захотел найти замену. Это значит, что он обратился к разуму, чтобы определить того, с кем хочет прожить до конца жизни, а не полагался на инстинкты. Вместо Ланы он выбрал другую женщину. Я же выступал в роли утешителя. Она думала, что заставит его пожалеть о своем решении. Ведь он бы вскоре узнал, что это я выбрал ее, — его кровь, казалось, застыла в жилах по всему телу. — Быть моей любовницей было ее версией мести.
По телу Виналин пробежала легкая дрожь.
— Я ничего не понимаю.
— Она хотела, чтобы он осознал, насколько недооценил ее, раз я выбрал ее своей любовницей. Ирония судьбы, не правда ли? Я принял ее, потому что он причинил ей столько боли. Почему-то я решил, что не сумею травмировать ее сильнее того мужчины, — Эвиас покачал головой. — Ты же не хочешь быть здесь. Иди домой.
— Элко хочет, чтобы я была с тобой.
— Ты уже не ребенок, — его голос стал глубже от гнева. — Скажи Элко, чтобы он самостоятельно заслужил мое расположение. Он не получит никакой милости, независимо от того, возьму ли я тебя в свой дом. А еще передай, чтобы Элко порадовался моему отказу, иначе я причинил бы ему вред за то, что он использовал тебя таким образом. Я защищаю любую женщину, делящую со мной постель. Поэтому я почувствовал бы необходимость убить его за такое преступление.
— Он оказывает тебе честь, предлагая меня.
— Элко пытается выставить тебя шлюхой… но я не потерплю подобного. Тебе тоже не стоит с этим мириться.
Наконец, женщина подняла взгляд, в ее фиалковых глазах мелькнула искорка эмоций.
Эвиас улыбнулся.
— Ах. В тебе все же есть какой-то дух.
— Элко — это все, что у меня есть. Пожалуйста, не причиняй ему вред.
Его веселье угасло так же быстро, как и появилось.
— Я ошибся. Мне показалось, что в тебе пробудился характер, но в твоих глазах был лишь страх.
— Ты жесток, — прошептала она.
— Да, — он даже не пытался отрицать. — И все же ты здесь, предлагаешь мне снять с тебя платье и вытворять с твоим телом все, что я пожелаю. Я пытаюсь решить, ты либо очень храбрая, либо до ужаса глупа. Так что это такое?
— Я повинуюсь главе дома и желаю услужить нашему лорду, — фиалковый цвет в ее радужках потемнел. — Это ты убил Лану?
— Так вот что они думают? Будто я убил ее в припадке ярости?
Ее молчание было ответом. Эвиас снова повернулся к балкону, сосредоточившись на луне, выглядывающей из-за облаков. Через несколько месяцев должна наступить зима, а вместе с ней и гнетущий холод.
— Так это был ты?
— Если я скажу «да», ты убежишь в безопасное место?
— Нет. Я пришла, чтобы служить тебе.
Он усмехнулся, так как горечь победила.
— Это делает все еще более трагичным. Я не убивал Лану. Она самостоятельно распрощалась с жизнью. Обычно дом держит тепло людей, с которым ты делишь его. Здесь остался лишь лед. Иди домой, Виналин. Не возвращайся. Я никогда не приглашу тебя в свою постель. И мы оба должны радоваться данному факту.