Рон выхватил меч и принялся молча и сосредоточенно разрезать кокон. Наконец, Эмбер свалилась ему на руки — бледная, безвольная, с закрытыми глазами.
- Эмбер! Эмбер, очнись! Это мы… всё хорошо теперь, слышишь?
Он пытался её тормошить, но безуспешно. Липкие тонкие паутинки запутались в её волосах — это почему-то бросилось мне в глаза сильнее всего. Мне показалось кощунственным — пачкать такие прекрасные волосы.
Я протянула руку и коснулась щеки Эмбер. Она была холодная, как лёд. Мне до невозможности захотелось согреть её — так же, как я согрела когда-то Замок ледяной розы, дотронувшись ладонью до мертвеющего камня.
Эмбер вздрогнула. Сделала судорожный вдох. Её кожа стремительно возвращала тепло, отбирая его у меня. Я отдёрнула руку.
Она открыла глаза и уставилась прямо в лицо Рона, державшего её за талию, — взглядом удивлённым и почти безумным.
— Это ты… ты всё-таки меня спас! Я знала, знала…
Эмбер подняла руки и крепко обняла Рона за шею. Прижалась всем телом, спрятала лицо у него на груди и заплакала. Он молча гладил её по голове, успокаивая.
Я сделала шаг назад. Было невероятно радостно за то, что она жива, что она снова с нами и мы действительно успели…. И в то же время отчего-то невыносимо горько.
Рон разорвал молчание первым.
— Эмбер… Эмбер, послушай… где он? Где Шелкопряд?
Она посмотрела на него так, будто не понимала, о чём он говорит, а потом огляделась вокруг широко распахнутыми глазами, даже не заметив меня.
— Не знаю… Чудовище… оно было здесь! Я до сих пор помню его ужасные огромные глаза, светящиеся во тьме… Они смотрят мне в самую душу…
Она снова вцепилась в Рона мёртвой хваткой. Он попытался, кажется, снять её руки с шеи — но она была как утопающий, который хватается за спасателя так, что может потопить обоих.
А я меж тем увидела, что оба наших оленёнка побежали к противоположной стене и застыли там, внимательно рассматривая… закрывающую её плотную завесу паутины.
— Рон… там ещё один ход! Вон в той стене! — прошептала я.
Он повернул голову и увидел. Нахмурился.
— Так, Эмбер, хватит! Отпусти.
Она упрямо покачала головой, не поднимая лица.
— Я знаю, что тебе страшно, но так надо. Я должен идти дальше. Возвращайся к себе в комнату, переоденься и залезай под одеяло. Тебе больше нечего бояться! Рин тебя проводит.
Я открыла было рот, но…
— Рин, хотя бы ты!.. Можешь меня просто послушать? Уходите отсюда обе. Я не смогу ничего сделать, если буду бояться за вас.
У него был такой взгляд… Почти умоляющий. Сейчас он ждёт от меня именно такой помощи. Разве я могу отказать?
Я молча кивнула, подошла к Эмбер и тронула её за рукав. Сказала как можно строже — тоном примерной ученицы, которая отчитывает непослушную соседку по парте.
— Эмбер… ты же слышала, что он сказал. Пойдём!
Кажется, именно спокойствие в моём голосе подействовало на неё отрезвляюще. Или, может, она просто удивилась, что кроме них двоих здесь ещё кто-то есть.
Она отстала, наконец, от Рона, оторвав мокрое лицо от его белой рубашки, и послушно дала себя увести за руку, всхлипывая. Я забрала своего оленёнка и была уверена, что малышка выведет нас обратно.
Уходя, я не выдержала и обернулась. Мы обменялись с Роном взглядами… Я увидела в нём благодарность. А ещё решимость и жёсткость. Он смотрел нам вслед, сжимая рукоять меча и наверняка мысленно уже продумывал план дальнейших действий.
Я же постаралась, чтобы в моём ответном взгляде он увидел только веру в него и поддержку. И чтобы ни в коем случае не прочёл, что как только я отведу Эмбер в её комнату и уложу в постель, тут же брошусь назад и пойду за ним.
(4.15)