— Слава Роду! Слава всем богам!!! Спасибо, мамочка! Спасибо!!!
Дочь кинулась меня обнимать, мне сразу полегчало. Я вслед за девочкой перешла в ардонийскую ипостась. Но успокоиться до конца и разделить радость дочери я не могла никак.
— Смотри, под чем ты расписалась, — улыбнулся Демитрий, потягивая мне договор.
Я взяла папку, стала читать, и глаза мои расширялись от удивления с каждой строчкой. Оказывается, я подписала согласие на брак своей дочери с Ярославом в тот год, когда ей исполнится 20 лет. То же самое подписали Люций и Мара. Расписалась под графой «не буду чинить препятствий договору, обязуюсь всячески помогать сторонам оберегать их жизнь и здоровье. Равно как и их потомства».
— Но как? — не поняла я.
— Обычная прозрачная калька с тонюсеньким подклеенным листочком. Засмеялся Демитрий.
— А Наги. Знают? Ведь Люций наверняка сейчас к ним побежит.
— Год уже как знают. И поддержат игру, — кивнул и озорно подмигнул Тарх. — Непосредственно с Люцифером связываться им и самим неохота. В год, когда родится Даша, они объявят договор исполненным. Ардонийцы предъявят ему покушение на твою честь и пролитую кровь твою. И ваша помолвка будет расторгнута, но до этого все 17 лет ты должна носить это кольцо и быть покорной своей жуткой участи.
— То есть вы, заразы такие, все знали? — взвилась я.
— А ты что думала? Вот так просто отправим тебя ему на ложе? — Округлил глаза Демитрий. — Эх, доча, доча. Какого низкого ты мнения о родителях. Вам не сказали, поскольку вы должны были быть натурально в ужасе.
— Кольцо без сюрпризов? Повлиять на меня через него он не сможет?
— Надеюсь, что нет. Это как маячок. Он по нему всегда сможет тебя найти, где бы ты ни была. Почувствует если будешь умирать, например. Но внушать что-то или мысли читать твои через него не сможет точно, — объяснил Тарх. — Так что носи, не бойся.
— Пойдемте, отойдем.
Я отвела в сторону Тарха, Перуна и Демитрия.
— Кто такой Олег? Почему Люций хотел его убить? Мне дословно сказал: «Услугу тебе оказать хотел и Мидгард от войны очередной уберечь заодно: когда его родовая память проснется, и ты узнаешь, кто он на самом деле, ты сама ко мне прибежишь, пятками сверкая. Так что пущай себе живет, не трону. И черт с ним, с Мидгардом, мы найдем, где укрыться…»
— О чем он?
— Да бредит он. Просто 30 лет ждать неохота было. Дурной пример заразителен.
Демитрий сверкнул глазами на Тарха.
— Войны не будет, малышка, — улыбнулся Тарх, — кем бы он ни оказался, помни одно: он очень тебя любит, из жизни в жизнь любит.
— Он уже был моим мужем? — удивилась я.
— Конечно, и не раз.
— Я не помню.
— Значит, время еще не пришло вспоминать. Все хорошо. Можно тебя на минуточку, наедине поговорить?
— Бог Вас простит, Тарх Перунович, — печально улыбнулась я, отходя от бывшего.
От обращения на «вы» бывший вздрогнул и по бледнел. На вы славяне обращались только к врагам, к тем, с кем никогда уже за один стол не сядут. Обратиться к славянину неожиданно на вы, всё равно, что в лицо плюнуть. Но я не жалела. Он и сам понимал, что заслужил это.
За этот долгий день я так эмоционально вымоталась, что не был сил даже с братом пообщаться, пригласила его с семьей на завтра на день рождения. Убаюкала сына и упала на кровать. Олега не было, он остался внизу с отцами, пришел через час. Посетил ванную, поцеловал сына и выдал, тяжело вздохнув:
— Ты не думай, это не их решение, только мое. Нам надо расстаться, я больше так не могу.
Глава 26
За этот долгий день я так эмоционально вымоталась, что не был сил даже с братом пообщаться, пригласила его с семьей на завтра на день рождения. Убаюкала сына и упала на кровать. Олега не было, он остался внизу с отцами. Пришел через час. Посетил ванную, поцеловал сына и выдал, тяжело вздохнув:
— Ты не думай, это не их решение, только мое. Нам надо расстаться, я больше так не могу.