— Но как подловить того, кого не видно?
— Над этим мы сейчас и поработаем! — ФТХ достал из кармана чёрную повязку.
— Скажи, что ты шутишь?
— Даже и не думал.
Происходящее в палатке напоминало детскую игру. Я стоял в середине шатра с завязанными глазами и на слух определял положение противника, ФТХ разбрасывал вокруг предметы, чтобы сбить меня с толку, подкрадывался со спины и колол вилкой в бок.
За прошедшие полчаса я лишь пять раз долбанул ФТХ черенком швабры, он же наделал во мне дырок как в дуршлаге. К счастью, были и хорошие изменения. Во-первых, я перестал чувствовать себя дискомфортно с завязанными глазами, исчез страх на что-нибудь наткнуться. Во-вторых, прокачал слуховой аппарат, звуки стали классифицироваться на: обманные, посторонние, требующие внимания и атакующие.
Последние полчаса я угадал три атакующих направления из четырёх, и дважды отвесил ФТХ оплеухи, после которых нам требовалась двухминутная пауза.
— Снимай повязку. Нам пора.
Я съел выделенную порцию выносливости и целую горку скорости, после чего вышел из палатки. В глаза ударило солнце, замельтешили блики от валяющихся на земле тренировочных мечей, но, несмотря на это, я заметил в соседнем шатре торчащий из дырки глаз. Приложив левую ладонь ко лбу, я смастерил солнцезащитный козырёк и прищурился, но когда зрение сфокусировалось, глаз исчез.
— Ты чего в проходе стал? — подтолкнул в спину вылезающий из палатки ФТХ.
— Я тут увидел…, - я протянул палец в сторону дырки, но она будто испарилась. — Кто-то смотрит…
— Чего?
Я протёр глаза:
— Ничего, пошли!
Поединков стало меньше, а зрителей наоборот — прибавилось. Бои больше не проводились параллельно, что позволяло посмотреть всю программу.
Количество желающих понаблюдать за схваткой Шустрика и непонятно откуда появившегося андердога било рекорды. Зрители сидели на примыкающих к рингу стенах и полуразрушенных строениях, заняли вокруг все холмы, а сам ринг обступили так плотно, что парни в середине позавидовали бы работягам, возвращающимся домой в метро в час-пик.
Несмотря на давку, толпа без проблем пропустила бойцов к площадке. Судья указал каждому из нас угол и ударил в гонг.
Парень с маленькой головой и торчащими из-под майки острыми плечами улыбнулся, и как только толпа это заметила, громыхнули овации. Шоу началось.
Я крепко сжимал меч обеими руками и следил за каждым вздохом соперника. Атаковать — бессмысленно. Хочешь-не хочешь, но в этом поединке Шустрик будет работать первым номером.
Дернулась вражеская рука, сжимающая нож, и парень исчез. Я на автомате наклонил меч в горизонтальную плоскость и рубанул с разворотом на триста шестьдесят градусов вокруг себя.
Шустрик появился в правом углу. В глазах показалась щепотка удивления, но нахальная улыбка так и не исчезла с лица. Парень дёрнулся и снова исчез, я повторил приём.
Трюк сработал пять раз, а на шестой уродец меня подловил. Дернулся, как будто собирался исчезнуть, развёл меня на оборонительную вертушку и лишь потом исчез по-настоящему.
Лезвие пробило броню и на пять сантиметров вошло в правый бок. Я ударил наотмашь, но Шустрик уже стоял в углу и хвастался оставшимися на ноже каплями крови крови на ноже. Уверенность начала таять как восковая свеча.
Шустрик играл со зрителями. Перемещался мне за спину, появлялся перед самым лицом, а пару раз даже оставлял нож на бортике ринга и, оказавшись рядом, бил кулаком или ладонью.
Сжимая от злости зубы, я раз за разом провожал ублюдка пролетающим со свистом лезвием. Я просто мечтал о том, чтобы козёл ошибся, споткнулся или просто переоценил свои возможности и напоролся на мой клинок. Я снял бы его дохленькое тельце с наконечника и расчленил бы голыми руками.
Злость затмила разум. Именно это и нужно было толпе, я не сдавался, и питал их своими эмоциями. Забавно, наверное, было наблюдать за истекающим кровью и изодранным в клочья мужиком, что наугад махал мечом.
К концу третьей минуты я потянулся в угол. ФТХ настаивал, чтобы я не делал этого, но силы покинули, а от множественных ран навалилось недомогание. "Если ты забьёшься в угол и лишишь его возможности выступать на публику, то он начнёт играть грязно" — сказал перед боем ФТХ, но это уже не имело особого значения.
Спина упёрлась в каменные плиты, я выставил перед собой меч, а затем вскрикнул от боли. Шустрик пробил правую стопу. Свободная рука сжалась в кулак, я почувствовал, как внутри вспыхнул греющий руку огонёк, стоило пошире развести пальцы, сконцентрироваться на выбросе энергии из кисти, и вперёд умчался бы огненный снаряд размером с арбуз, но попасть шаром в Шустрика было также легко, как с расстояния в десять метров пригвоздить к стене топором муху. Я погасил магический зародыш в кулаке и закрыл глаза…
Рёв остался где-то на заднем плане. Звуки разделились на: обманные, посторонние, требующие внимания и атакующие. Я представил, что нахожусь в шатре: крики толпы — это уловки ФТХ, а кровоточащие раны — шутливые уколы вилкой. Стало спокойно.
— Всё! Сдался!