— Тебя, Андэд Эзтли Таен, назначаю управляющим. Поднимешь ушастых и займешься зачисткой территории по эту сторону. Время тебе до начала следующей недели. Потом Оу поведет подкрепление ко мне.
— Мой лорд, совсем без защиты оставлять замок нецелесообразно.
— Логично, — кивнул, сбавив обороты и мысленно матюгнувшись на очевидную глупость. — В общем, определитесь, кого ко мне послать, а кого оставить. Если что, зомбированными птичками согласуем.
— Оу проще будет под контроль взять, — возразил Таен.
— Разве что орла какого или еще что-то быстролетающее, — не согласился с личем, прикинув по карте расстояние.
Тот пару секунд подумал, после чего кивнул. Причем, он не только ошибку свою признал, но и точными расчетами поделился. Отправленные им «мысли», нашли на карте отражение в виде нескольких кругов. Такой себе радиус, который Оу, в той или иной птахе, преодолеть сможет. Полезная информация.
— Отправь кого-нибудь вот сюда, — обозначил деревню, расположенную рядом с кладбищем моего появления, — там, в одном из домов, сундук валяется, в нем удобней и безопасней зелья возить будет.
— Сделаю, мой лорд, — поклонился Таен.
— Хорошо. Идем, будем отряды разделять, — кивнул, заметив топающего к нам Дубровского.
Капитан о себе не забыл, новенькие доспехи напялил, но от булавы своей не отказался. За ним умертвия с пузанами топали. «Прям гвардия», — хмыкнул, сравнивая их с остальными.
— Ваше Смертейшество, вот. Гвардейцы-телохранители, — отрапортовал Дубровский, указав на сопровождение.
— Хорошо, — чуть наклонил голову и одарил всех крохой маны.
Спорить, доказывать и дурной бравадой заниматься не стал. В реале отказался от охраны, результат налицо. Нет уж, я хоть и странновато себя порой веду, простые и очевидные вещи из виду упуская, но джигу на граблях танцевать не намерен.
— Таен, объясни капитану задачу и помоги.
— Да, мой лорд.
Конечно, можно было и самому голосовые связки напрячь, но так быстрей получалось. Освободившееся время и на кое-что полезней потратить можно. Пока мои эрзац герои делом занимались, вытащил шкатулку с накопителем, достал посох-монтировку и делом занялся. Так как у меня имелись соответствующие навыки, а отправивший посылочку артефатор-скелет позаботился о всем необходимом, то и откладывать в долгий ящик не стоило.
Изумруд смерти, как мысленно окрестил накопитель, легко и непринужденно встал в паз на рукояти оружия. Естественно, как таковой рукояти тут и в помине не наблюдалось. Всего лишь область, причем, весьма длинная, за которую полагалось держаться и в центре которой имелось гнездо-слот. Именно в него-то и встало творение артефактора. Тютелька в тютельку влез камушек. Осталось закрепить, чем-то вроде клея залить и расписанным рунами кожаным ремешком обмотать.
Справился с работой быстро, и если бы не ожидание, пока клей, оказавшийся на деле волшебной смолой, застынет, меня бы войску ждать не пришлось. Впрочем, ерунда и мелочи. Обмотал рукоять, пару раз махнул на пробу получившимся оружием. Чудесно вышло. Игра расщедрилась и добавила немного спецэффектов. Теперь за жезлом, легкий, почти незаметный след оставался. Такое себе марево-туман, кажется, зеленоватого оттенка, но тут не совсем уверен. Слишком уж оно прозрачное.
— Дубровский, командуй, — распорядился с улыбкой, подойдя к походной колонне.
— Нежить! Во славу его Смертейшества! В поход, марш! — проорал капитан.
— Смерть живым! Жизнь немертвым! — выдали воины и дружно, с левой, шагнули вперед.
— Все, господа-товарищи-собратья, удачно вам зачистить территорию, не развоплотитесь, — напутствовал личей, и, помахивая обновленным скипетром-монтировочкой, потопал занимать свое место в центре воинства нежити.
Андэд Эзтли Таен повел оставшиеся в его распоряжении силы к эльфийской роще, куда с другой стороны уже въезжали крестьянские подводы приведенные Оу. Настроение, неуклонно шедшее вверх все то время, которое возился с оружием, достигло максимума. Катящееся вниз солнышко, барашки облаков, замолкающий стрекот кузнечиков и птиц, мерное буханье ритмичного шага нежити. Внушительное и грозное, вселяющее веру в лучшее мне и, наверное, пугающее всех остальных, вылилось в несвойственный мне ранее душевный порыв — я начал сочинять то ли песню, то ли просто стих. Гимн не гимн, но где-то вроде того попытался изобразить.
Грум-грум, гремят сапоги.
Грум-грум, нежить идет.
Грум-грум, смерть принесет.
Грум-грум, смерть лишь покой.
Грум-грум, идем за тобой.
Грум-грум, мы холод познали.
Грум-грум, в могилах лежали.