— Ну во-первых, ты сам к нам пришёл, — пожал я плечами, — и проиграл, так что у тебя просто выбора нет. Во-вторых, ты мне должен, за своё нахальство и нападение на моих ребят, — после чего отвернулся от него и вернулся к “трону”, на который и сел. — Ну и в-третьих, если будешь вести себя хорошо, то я расскажу, кто сдал тебя и твоих парней.
— Зак, — только и прорычал он, полностью проглотив наживку.
— Умный, это хорошо, — покивал я, подтверждая его выводы, — но вернёмся к нашим баранам, — после чего наклонился в сторону Нила, — я задаю вопросы ты на них отвечаешь, если ответы мне понравятся, то я отпущу тебя и потребую не такую большую контрибуцию за твоих парней. Но если ответы мне н понравятся, то лично ты отсюда можешь и не выйти, — и я подкинул в руке его же нож, — мы друг друга поняли?
Нил молчал пару мгновений, но в итоге только скривился и кивнул. Честно, весь этот пафос я разводил только для него и своих парней, ну нет мне смысла в их убийствах, но если нужно, то моя рука не дрогнет. Хотя вопросы, что я собирался ему задать, не были чем-то таким серьезным. Нет, серьезно, ну что такого может знать или рассказать мне этот щегол, какой такой информацией он может со мной поделиться.
Вот то-то и оно, но это же дети, для них весь мир взрослых только так и выглядит, а потому меня бы просто не поняли бы. В первую очередь не поняли бы свои же, как это идти на компромисс с врагом что на нас напал, да ещё и не разу не припугнуть его. Вот и приходилось мне наводить тень на плетень, от которого хотелось смеяться и плакать одновременно. Особенно сильно хотелось кривиться, как от кислого лимона, но приходилось держать серьезное выражение лица.
Хотя, когда угрожал, то говорил я вполне серьезно, подкрепляя свои слова жаждой убийства. Этому фокусу меня научили ещё когда я был в учебке, был там у нас один дед, в смысле по возрасту дед, что был старшиной. С виду божий одуванчик, переодень его в обычные одежды и дай в руки лейку, будет вам вылитый старичок, что любит ухаживать за цветами перед своим домом.
Он читал нам курс лекций по самоконтролю. Как сейчас помню начало его лекций. Представляете сидит толпа курсантов, молодые кровь с молоком, да не одни парни, но и девушки, есть перед кем перья распушить. И тут в аудиторию заходит он, его по началу даже никто не замечал, до тех пор, пока нас всех к партам не прижало. Честно, половина потока тогда отсеялась сама собой, они просто обоссались от страха. Ибо этот “дед”, просто пожелал нас убить, и мы это почувствовали, не знаю кто чем, а я печёнкой. Не в смысле того, что она меня в бок толкнула, а в смысле того, что мне показалось что в неё нож раскалённый воткнули.
Я тогда остался на чистом упрямстве, да и самому тогда захотелось научиться так же. Научить то он нас конечно научил, но перед тем, как закончить читать нам тогда курс лекций, он сказал, что по-настоящему мы сможем этот навык применять, только когда научимся убивать. Многие его тогда не поняли, ведь мы уже могли применять этот навык. Но только по прошествии времени, когда я побывал в паре горячих точек, и понял, что к чему, и в первую очередь, что такое убивать. Вот только тогда я понял весь смысл его слов.
Но об этом потом, сейчас не до этого, главное, что этот навык остался со мной навсегда. Так что мой визави, что сейчас сидел связанным, прочувствовал на себе, что, говоря о его убийстве, я далеко не шутил. К слову, это прочувствовал не только он, но и мои ребята, это чтобы они не расслаблялись. Понятное дело, что сейчас я перед ним сидел с горящими глазами, и как показывает практика, он не может прочитать информацию обо мне.
— Вопрос первый, — после того, как я получил формальное согласие, спросил я его, — кто ты и откуда, и почему пришёл в наш район?
— Это три вопроса, — попытался он отнекаться, но видя что я поднял руку с ножом, заторопился, — зовут меня Нил ар Крон, я сын ремесленника Крона из девятого района седьмого круга. Моя семья погибла от болезни, — не стал он долго тянуть и скрывать причины, почему он ушел из дому. Вообще, получается мы с ним были практически соседями. Только мои родичи были на круг по выше, сейчас мы все были в девятом, предпоследнем круге города.
— Ясно, — кивнул я, обдумывая его ответ, — ты где-то обучался? Или просто за кем-то подсматривал? Больно уже у тебя навыки хороши, да и уровень закалки, для твоего возраста.
— Тут всё просто, — пожал он плечами, — пока жил с родителями, посещал общественные городские тренировочные площадки, — потом немного подумал и добавил, — да и после, пару раз посещал эти площадки. Ближайшая находится в восьмом круге, что в трёх районах отсюда.
— Что это за площадки такие, — задал я следующий вопрос.
— Они были созданы, для того чтобы обучать детей закалке, — при этом он как-то странно на меня смотрел, возможно, это общедоступная информация, но вот бывший владелец тела, об этом ничего не знал. — Там учат не только азам закалки, но и банальным приёмам, — продолжил он тем временем, — ну и ещё мелкие секты, что и проводят эти занятия, ищут там себе кандидатов.
— Ясно, — а сам подумал, действительно, зачем усложнять, если можно таким способом найти себе достойных учеников. По крайней мере, так можно найти более-менее достойных учащихся, а не ждать, когда они сами постучаться в двери школы. Да и где реальная вероятность, что в школу придёт достойный ученик, а так будет хоть какая-то уверенность.
— А как же школьный отбор, что проводят раз в три года? — не выдержал и влез все-таки мой подчиненный Тран, и что он говорил про школьный отбор?
— Ну его никто и не отменял, — пожал плечами Нил, но все же уточнил, — просто отобранных за время этих занятий учеников, тренируют отдельно от общей массы, готовя к этим экзаменам.
— Вот даже как, — совершенно не удивился я такому подходу, а только строго посмотрел на Трана, что влез со своим вопросом, — и что так просто их берут и тренируют отдельно?
— Нет, — покачал тот головой, — с его родителями заключают договор, на то что его тренируют, и если он поступает в секту, то он отрабатывает там потраченное на него время. Если же он не поступил, то его родители обязаны возместить потраченное на их ребенка время.
— И что, — склонив голову вбок, — часто такие договора заключаются?
— Довольно часто, — после чего пристально посмотрел на меня, — а чего бы их не заключать, ведь вероятность того, что их ребенок не поступит в заштатную секту очень низок.
— Заштатную? — спросил я его и поднял бровь.
— А чему ты удивляешься? — спросил он меня, — или ты думаешь, что на этих площадках будет тренировать детей, кто-то из пяти велик школ? Нет, конечно, там только из районных мелких школ и сект и можно встретить. Каждый же раз, что происходит раз в пять лет, когда великие школы открывают свои двери всем желающим, то туда и так стремятся все гении с окрестных земель, и они далеко не всех берут. Так что им нет смысла заморачиваться с городскими площадками, это удел мелких заштатных сект.
— И каковы условия для поступления? — спросил я его, за что на меня удивлённо уставился не только он, но и мои тоже. Я кое-что помнил из воспоминаний, но четкой картины не было.
— Чтобы стать внешним учеником, нужно к четырнадцати лет, закончить закалку Тела, — удивлённо произнёс я.
— Да я не про великие школы, — а сам про себя подумал, ага, про учеников это я помню. Всего учеников было четыре вида, внешний ученик, самое простое и бесправное положение, что только может быть в школе или секте. Дальше шли полноправные ученики, их положение было уже заметно лучше, но прав они имели не так и много. Дальше шли внутренние ученики, у этих было всё нормально с правами, и, по сути, они были вершиной иерархии простых учеников. Так как последняя стадия званий учеников были личные ученики. Ими могли стать только внутренние ученики и то, показав невероятный потенциал и талант к развитию. И то шанс был не особо большой, правда, с чем он конкретно был связан, мне было неизвестно.
— Да по разному, — его удивление немного понизилось, — за всех конечно говорить не могу, но те же молоты, что управляют этим районом, — при этих словах он старался отследить мою реакцию, зачем только не понятно, — они принимают практически всех желающих, что покажут, хоть какой-то талант в развитии. А если брать секту Черного копья, — продолжал он тем временем, — то они уже более разборчивы, и хотят, чтобы их будущие ученики к четырнадцати достигли хотя бы уровня закалки внутренних органов.
— Понятно, — кивнул я своим мыслям и задумался. Если судить по скорости моего развития, а оно замедлялось с каждым новым процентом, то вероятно, что я смогу закончить свою закалку Тела через год или полтора. Это приблизительно, хотя нужно понять общие принципы, а то может я что-то делаю не так? Нет, я определенно уже делаю это по-своему и закаляю всё и сразу, а не по очереди. Мне просто интересно, а как я буду выглядеть в глазах других? Ведь, по сути, мой отображаемый уровень скорее всего так и будет на уровне закалки лёгких.
Если я правильно понял, то уровень меняется каждый раз, как только был достигнут стопроцентный уровень в той или иной закалке. А у меня что? Правильно, у меня только пять процентов, правда везде, а не только в лёгких, только вот уровень моей ауры, уже превышает тот же у закалки кожи. Интересно, а можно как-то скрывать уровень силы своей ауры? Надо озаботиться этим вопросом, помнится я как-то читал книжку, где один герой научился складывать свою ауру, как оригами. Не факт, что тут такое поможет, но в целом пища для размышления есть.