— А-а-а-а, отпусти! Мне больно! Мои глаза! Не-е-е-ет! — до моего слуха, словно из далека, донесся, кроме ужасного крика Лика, чей-то рев. Может показалось?
Надо было действовать и быстро. Хоть и говорят, что Лик — полиморф, я не уверен, что он долго выдержит такое. В мою руку лег детонатор. Не зря я поставил магическую взрывчатку на стену, за которой находился Фенрир. Я заранее позаботился об отступлении, но придется это использовать для другого. Ладонь сжалась и где-то неподалеку раздался громкий взрыв, стены затряслись, а мне на голову посыпалась бетонная пыль. Где-то раздался вой. Я откинулся на спину и закрыл глаза. Лишь бы он не понял, что это я!
Свет перестал пробиваться сквозь закрытые веки, до моих ушей донесся звук падающего тела и торопливые шаги. Голубоглазый долго и грязно выругался, после чего прошел мимо меня, остановившись буквально на секунду. Фух, хорошо, что успел спрятать в инвентарь детонатор. Я приоткрыл один глаз, проверил, нет ли рядом Голубоглазого, тот на моих глазах ушел в портал. После этого я осторожно поднялся с пола. Все тело болело, тем более место попадания луча. Проклятый свет!
— Ну ты молодец, конечно… Сейчас Фенрир сожрет всех нас и даже не подавится. Он любит мясо Творцов, раса не имеет значение, — усмехнулся пленник, за которым мы пришли.
— Блин, меня же Джокер убьет из-за него, — я не обратил внимание на его слова и подбежал к Лику, который лежал на полу, не двигаясь. — Твою ж… Что же это за зверь такой, этот Голубоглазый?
— Он способен на многое. И ты прав, он — настоящий зверь, монстр.
Я не мог без дрожи смотреть на обожженное лицо Лика. Кожа высохла и потрескалась, губы побледнели, вены словно почернели и страшно выделялись. Но не это главное. Глаза… На меня смотрели два пустых обугленных провала. На щеках, словно слезы, были видны черные следы от вытекших расплавленных глаз. Я закрыл рот рукой, чтобы не закричать. Я за все время своего пребывания на Грани не видел ничего кошмарнее этого. Что за чудовищем надо быть, чтобы подобное совершить? Вверх от лица поднимался то ли пар, то ли дым.
Вдруг раздался грохот и рычание в конце коридора, я медленно повернул голову. Там стоял и исподлобья на меня смотрел черный волк, который занимал почти все пространства довольно большого коридора. Колени затряслись от одного взгляда этих звериных желтых глаз. Фенрир медленно, шаг за шагом, подходил ко мне, понимая, что я никуда не денусь. Десять метров, пять метров… И вот, когда ему до меня осталось где-то два метра, он остановился, как вкопанный, а я зажмурился. Моих ушей достиг звук голоса, который говорил на неизвестном мне языке, амулет его переводить отказывался. Смерть никак не наступала.
Я открыл глаза. Волк был повернут к клетке со странным пленником и словно отвечал ему рыком. Они словно разговаривали, я даже мог услышать эмоции в порыкиваниях и гортанных звуках животного. Фенрир положил лапу на прутья клетки и те стекли на пол жидким металлом. Два удара лапой и пленник был освобожден из оков. Он что-то еще сказал волку, после чего тот убежал прочь.
— Что это было? — я перестал что-то понимать, все происходящее напоминало страшный сон.
— Я могу говорить с животными. Не со всеми, конечно, но с большинством. Я помогал Голубоглазому его поймать. Большого труда стоило оправдаться перед ним, он же не просто полуразумное животное. Он — настоящий тотем, причем полностью разумен… — он подошел к Лику. — Вот… Тварь. Ненавижу его методы. На такое даже Творцы не должны быть способны, это же просто… Кошмарно. Ему надо помочь, тащим его наружу, к Джокеру. Фенрир обещал расчистить нам путь.
Вдруг у меня зазвенел амулет. Я принял вызов.
— Как вы там? Нашли Макса? Почему Лик не отвечает? — амулеты никогда не звонили тем, кто на них ответить не мог.
— Макс… Мы его нашли, вроде. Голубоглазый утроил нам ловушку. Мы попались. Если бы не выпущенный зверь, нам бы наступил конец. Голубоглазый сразу ушел из Подземелья, наверное, он наверху…
— Нет его здесь. Он ушел, забрав всех Советников, гвардию и часть солдат. Потери среди наших минимальные, Квартал уже почти захвачен. Решили не терять такую возможность. Как Лик? Он жив?
— Лик… Он… Он ранен. Серьезно. Так понимаю, Голубоглазый пытался его сломить. Ты должен это увидеть… — я заикался и нервничал, слишком большое впечатление на меня оказала эта картина. Крик Лика до сих пор стоял у меня в ушах.
— Сломить? Дьявол! Вытаскивайте его, ему надо помочь и быстро! — в амулете послышалось рычание и чьи-то крики. — Не атаковать волка, идиоты! Не провоцируйте!
Связь прервалась. Макс… Или НЕМакс начала поднимать бессознательного Лика с пола, я начал ему помогать. Мы подхватили Многоликого с двух сторон и понесли по коридорам. На этаже, где мы находились встречались развороченные клетки. Видимо, Фенрир проголодался в заключении. Одна клетка выделялась из всех. Решетка на ней была цела, лишь разрубленный замок лежал на полу. Насколько я помню, здесь был Прометей. Наверное, Лик его освободил. Стоит докладывать об этом Джокеру? Посмотрю по обстоятельствам. Мы уже подходили к переходу на другой этаж, как я заметил выделяющегося среди остальных вампира. О его расе говорили трубки, выходящие из тела. Вся странность была в том, что он не кидался и не бился, словно припадочный, а с хитрецой смотрел на нас. Он был разумен! Редкость среди вампиров.
К черту его. Пусть магистр разбирается. Для меня главное, чтобы Лик не умер. Меня за это по головке не погладят. Джокер не зря над ним так трясется, хотя сам будет это отрицать. Лик не знает, но магистр очень редко делает что-то просто так, без собственной выгоды. Он еще тот плут. Только зачем ему Многоликий?
Мы шли очень медленно, и я уже не знал сколько прошли этажей. Вот и очередная лестница… Какая-то дверь. НЕМакс нажал на ручку двери, и в глаза ударил дневной свет. Меня на миг ослепило, потом только я увидел лежащие на земле вещи и Фенрира неподалеку. Он скалился и рычал на Творцов в темной форме, правда там были члены разных орденов.
НЕМакс что-то сказал на странном языке, и зверь лишь рявкнул и лег на землю. Прикольно. К нам побежал где-то десяток различных Творцов. Проклятье, большая часть из них хорошо общаются с Ликом. Чувствую, мне сейчас попадет.
Первым, что неудивительно, подбежал Джокер. Он поднял руками голову Многоликого и коснулся пальцем его виска. Не знаю, что он там почувствовал, но за этим последовала очень красноречивая череда матерных слов. Он посмотрел на НЕМакса.
— Ну хоть его вытащили. Конечно, шанс на то, что Голубоглазый мог убить своего сына был мал, но не ничтожен.
— Вообще-то это я их спас, в каком-то роде. Рад вас снова видеть, Джокер.
— Взаимно, Маккариад…
Джокер уже хотел применить на Лика какие-то чары для транспортировки, но рядом оказался Миррор. Он просканировал также, как и темный магистр, сознание Многоликого и отшатнулся.
— Так вот они как это делают… Я давно хотел узнать, как выглядит сознание Сломленных, но даже подобное состояние ужасно. Блин, такое сделать с таким Творцом! — Миррор схватился за голову. Мне стало немного не по себе от того, что он говорил. То есть он его воспринимает только как интересный экземпляр? Хотя нет. — Бедный парень! Его же всего искалечили!
— Нужен твой совет, как того, кто изучает сознание и души Творцов…
Раздался вскрик, только и Миррор, и Джокер повернулись раньше. Наверное, почувствовали всплеск магической энергии, маги же. Там стояла, тяжело привалившись к стене, девушка, вокруг нее плясали языки пламени. Я ее несколько раз видел около Миррора и Лика… Огнивария вроде. Глаза были полны ужаса, они блестели от слез. Миррор бросился к своей ученице, отворачивая и уводя ее куда-то в сторону. В толпе я заметил еще несколько людей, которые тоже были неравнодушны к Лику. Хорум стояла с широко раскрытыми глазами, одна из Круга Убийц просто не могла оторвать взгляд от изуродованного лица Многоликого. Неподалеку стоял с серьезным лицом еще один член диверсионной группы — Кир.
Джокер заставил бессознательного Лика леветировать и открыл портал. Только они скрылись, как НЕМакс что-то сказал Фенриру и последовал за ними. Я поторопился пройти следом.