Опыт:???
Показатели:
Интеллект —???
Атака —???
Защита —???
Ловкость —???
Дух Стикса —???
— Мужик, извини. В натуре, не со зла я. Случайно так вышло.
— Ладно, выходь, давай, обглодыш. Будем штраф твой обговаривать.
Млять! Дурдом какой-то! Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Я покорно вышел из кладовки, и оказался в просторной светлой комнате, с дощатым полом, высоким потолком и бревенчатыми стенами.
— Здравствуйте, — кивнул толстой бабище, стоящей в шаге за спиной бородача и буравящей меня колючим взглядом.
Пристальный взгляд на женщину привел к таким же плачевным результатам, как с хозяином дома. Удалось узнать только имя — Чуча — остальная информация скрывалась за вереницей вопросительных знаков.
— Тьфу на тебя, бес окаянный! — истеричка реально плюнула мне под ноги и, оттеснив мягким плечом, рванула в кладовку.
Под потолком там тут же вспыхнула лампа, и следом раздался истошный визг Чучи:
— Ох ты ж кровопивец!
— Видишь, что ты натворил, обглодыш, — укоризненно покачал головой Селедка. — Поди теперь ее успокой! Эх!
— Почему вы называете меня обглодышем. Я такой же игрок, как и вы. И у меня имя есть!
— Да вижу я — чай не слепой, — отмахнулся Селедка. — Обглодыш ты, потому как тока-тока возродился и обглодан Системой до трусов. Ведь все нормальное барахло твое в кисляке сгинуло. А на это стартовое безобразие, что сейчас на тебе, без слез не взглянешь…
— Тяни с гада не меньше пяти сотен! — заявила Чуча, выскочив из кладовки с полным подолом битого стекла.
— Какие пять сотен! Уважаемая, побойся Стикса! Я ж пустой!
Но шустрая, как электровеник, толстуха уже сбежала из комнаты. И вместо нее ответил мне Селедка.
— Ну руки-ноги у тебя целы. И уровень для лабиринта подходящий. Потому там-то свой долг перед нами и отработаешь.
— Какой еще, нахрен, долг?! За что?!
— Уймись, обглодыш! Не доводи до греха, — топор в руке Селедки угрожающе крутанулся.
И меня обдало волной упругого воздуха, от мгновенного разгона оружия до пропеллерной скорости.
— У нас все четко и по закону. Накосячил — оплачивай свой косяк.
— Да че я там накосячил-то? Банку самогона разбил — так ей цена, от силы, пятерка споранов!
— Это Чучин первач, он особенный.
— Хрен с ним — тогда десять. Но никак, не пять сотен!
— Дык, кто ж тебе сказал, что пять сотен за самогон? — ухмыльнулся Селедка. — Не, обглодыш. Пятьсот споранов ты должен за любезное предоставление тебе, под воскрешение, этой замечательной кладовки.