Внизу было холодно. Вне зависимости от того, день сейчас или ночь, температура лунного грунта на глубинах более метра никогда не меняется, застыв на отметке в −35 °C. И сейчас это было особенно заметно — Балбес поежился, наблюдая за тем, как изо рта поднимается пар. Собственноручно сплетенная из местных древесных волокон парка помогала мало.
— Устье этого тоннеля было запечатано льдом сразу после разрушавшего Страну чудес падения метеорита, — спокойно, словно проводя экскурсию, рассказывала Челси, не обращая внимания на бьющую её дрожь, — воздух нес влагу, которая оседала на стенах, превращаясь в лёд.
На женщине была такая же, как у Балбеса, плетеная парка и плетеные сапоги, но этого было мало. Балбес подошел и обнял подругу.
— Когда я пробила ледяную пробку, я нашла эту полость, — Челси обвела рукой сверкающую в свете их фонарей ледяную пещеру. — Представляешь, как я была взволнована и воодушевлена? Здесь во льду сохранились образцы лунных животных и растений, которым сотни миллионов лет.
— А что пошло не так? — спросил Балбес, поняв по изменившемуся тону, что это история провала. — В чем был подвох?
— Только в том, что я не нашла ничего интересного. Биота та же самая. Тут были заморожены все те же виды, что я уже видела в верхних коридорах. Без каких-либо изменений.
— Это очень важно, — несмотря на холод, лоб Балбеса покрылся потом. Вечер внезапно перестал быть томным. — Челси, ты не могла ошибиться? Может, это свежий тоннель?
— Нет, — сказала Челси, потом, подумав, добавила: — Точно нет. Это не единственный обнаруженный мной запечатанный льдом тоннель. Везде одна и та же картина — все вмерзло в лед после удара метеорита. А почему это так важно?
— Из-за парадокса планктона, — ответил Балбес. — Если ты права, то в этой искусственной биосфере в неизменном состоянии миллионы лет существует неожиданно широкий спектр видов. А этого не может быть.
— Почему? — спросила Челси. Её больше не волновал холод.
— Это нарушает принцип конкурентного исключения, так как разные виды занимают одну и ту же экологическую нишу. При этом работающие на Земле способы обойти этот парадокс, когда существование схожих видом обеспечивается расхождением требований к среде, изменением образа жизни или, другими словами, разграничением экологических ниш видов, на Луне не работают. Среда-то здесь неизменна. Принцип Гаузе нарушен во все поля.
— А почему это так важно? — всё еще не понимая важности открытия, спросила Челси.
— Просто потому, что в каждом ухоженном саду есть садовник, Челси. Это не может быть естественный процесс — естественных процессов такой сложности и такой гибкости не бывает. Где-то здесь прячется разум.
И любовники оглядели сверкающую ледяными искрами поверхность пещеры уже совсем другими глазами.
Третья сцена после титров:
Четыре года спустя. Москва.
Что было дальше?
Я вернулась в Москву. Посредник повесилась в тюрьме.
Полагаю, что повесилась она, когда поняла, что утративший влияние и деньги Координатор не сможет ей помочь выбраться из заключения. Срок-то ей дали пожизненный. Я ревела, как никогда в жизни, но что я могла поделать? От милой, умной, обаятельной Посредника осталась лишь небольшая банка пепла, которую мне, единственному человеку на земном шаре, которому было до нее дело, вручили в канцелярии Кунгурской колонии.
Стиснув зубы, я продолжила жить, развеяв прах Посредника над Камой. Прекрасная, величественная, холодная северная река. Уверена, ей понравится стать её частью.
После моего возвращения в Москву обо мне все удивительно быстро забыли. Что, в общем, если рассуждать трезво, было предсказуемо. Не сумевшие меня посадить власти просто стерли меня из российской медийной реальности — новости о моём лунном полете не находились даже поиском, а на «Википедии» был запрограммирован специальный бот, который стирал меня из списков женщин-космонавтов, стоило какому-то наивному пользователю исправить несправедливость.
Примерно такая же ситуация была и в Китае, где меня стерли на всех официальных фотографиях, тогда как славе Хе могли позавидовать даже греческие боги. На Западе, впрочем, обо мне иногда вспоминали, но так, что я начинала жалеть, что они про меня не забыли. Так, например, в Нью-Йорке по итогам нашего балета был поставлен балет «Три капитанки», в котором мою партию танцевала какая-то бодипозитивная корова. Netflix же снял художественный сериал, который, несмотря на художественность, достаточно точно рассказывал историю лунной эпопеи, вот только атомными ракетами в нём стреляла захватившая «Дедал» русская террористка Дора, а по Луне вместе с тайконавтами скакала расово верная негритянка Зери.
Самый приятный фидбек я получила, как ни странно, от Хельги. Она демонстративно проигнорировала церемонию вручения ей Нобелевской премии мира — за медалью явились Пинтел и Раджетти, устроившие потасовку в прямом эфире. Оба потянулись за медалью одновременно и потом, славя Хельгу, пытались вырвать медаль друг у дружки.
Но медаль Хельга всё же получила. Откуда я знаю? Спустя пару недель после шоу в дверь ко мне постучался курьер UPS и передал посылку из Штатов, в которой лежала коробочка с золотой медалью. Так что я теперь лауреат Нобелевской премии мира, прошу аплодировать стоя. Правда об этом почти никто не знает.
После этого Хельгу, видимо от греха подальше, спровадили в пятилетнюю исследовательскую миссию в астероидный пояс на экспериментальном корабле Phoenix. Я искренне пожелала ей удачи и выдержки, которые ей, несомненно, понадобятся, поскольку с собой она прихватила и Раджетти с Пинтелом.
Хе родила шестерню.
Услышав об этом в новостях, я жутко перепугалась, так как решила, что это осложнение после лунной миссии. Радиация, фактор лунного одержания, прочие тоси-боси… В общем, кромешный ужас для матери, как в читанном в детстве рассказе Брэдбери, в котором женщина родила голубую пирамидку. Оказалось, впрочем, что напугавшая меня до колик шестерня — всего лишь тройня и еще одна тройня. Многоплодная беременность после эко — явление достаточно частое и известное.
Подозреваю, что это такая по-восточному изощренная месть папочке. Шесть маленьких копий Хе, таких же ершистых и невыносимых, — что может быть страшнее?
В остальном моя жизнь стала до обыденности пресной. Я забросила блог — какой смысл делать выпуски, если алгоритмы «Гугла» показывают моё видео, только если пройти по прямой ссылке? Отучилась год во ВГИКе, вышла замуж и через год развелась — мужу моему, уроженцу одного из старейших московских кланов, намекнули, что потерпят меня, только если я не буду покидать пределы трех К — кухни, детской, мечети.
После развода устроилась работать секретарем в крупную строительную фирму, где очень быстро поднялась до уровня заместителя директора. В своём неподражаемом стиле, естественно, по должности я как была секретарем, так и осталась. И зарплату получала секретарскую, несмотря на то, что определяла тактику и стратегию развития фирмы, проводила собеседования и была спикером всех совещаний. И еще подавала всем кофе, куда же без этого…