— Узнаешь, — отмахнулся Сергей. — Только обещай, что следующие три часа мои.
Кофе действовало быстро, согревая внутренности и добавляя смелости, так что Попов хмыкнул:
— Следующие три часа — Мымрины, так как раньше семи она нас не оставит в покое.
— Обещай! — приказным тоном, шарясь в сумке Ромы в поисках зачётки.
— Да обещаю-обещаю, — он рассмеялся, утыкаясь носом в стаканчик. — Хочешь стоять здесь и ждать, пока Вера Васильевна окончательно меня четвертует — прошу.
— Ну, Дэн ведь хотел.
Зачётка, наконец, была найдена, и Черкасов критически её осмотрел, читая надписи на обложке. Ромка замер, не зная, что ответить.
— Дэн — другое дело… — таки же пробормотал он. — Мы с ним старые друзья.
— Не вижу никакой разницы, — хмыкнули в ответ. — А со мной — новые. И что?
Попов шокировано уставился на собеседника, не веря словам. Что они? Друзья? С Сергеем?
— Ладно, удачи мне, — не дождавшись ответа или просто не желая его слышать, заявил Черкасов. — Буду через пять минут, не забудь, что обещал мне три ближайших часа, — и устремился в сторону кабинета, в котором проходил зачёт.
"Волк сверлил взглядом Дровосека, пришедшего спасти жертв хищника, освободить их из плена его живота.
— Так, значит, этот дятел здесь день и ночь стучит и бабушке мешает? — хмуро спросил Серый у вцепившейся в его мех девушки".
Глава 6 — А о чём ты подумал?
Взгляд глаза в глаза, долгий, пронзительный, практически болезненный. Пальцы одной его руки мягко ласкают скулу, другой — сжимают мою ледяную ладонь. Зато щёки горят, пылают, и кажется, об них можно обжечься. А когда самого уголка губ касаются чужие мягкие губы, сердце не выдерживает…
Я просыпаюсь резко, толчком. Сажусь на постели, потирая лицо ладонями, пытаясь выкинуть из головы остатки сна. Но где уж тут! Щёки всё так же пылают, руки похожи на две ледышки… А ещё — возбуждение, такое сильное, что, кажется, ещё одно неверное движение и кончу прямо в нижнее бельё, не коснувшись даже руками. От совершенно невинного сна, в котором и поцелуя-то не было…
Ромка нервно поглядывал на дверь, за которой скрылся Черкасов, и пил горячий ещё кофе. Минута, две, три… Что Сергей делает там так долго с его зачёткой? Договориться с Мымренью нереально, это все знают! Так что к пятой минуте пребывания одного темноволосого смертника в кабинете Веры Васильевны Попов уже мысленно приготовился идти на пересдачу напару с Сергеем, потому что ему она тоже обязательно отменит поставленный уже зачёт.
Но выплывший из-за двери Серёжа был до безобразия доволен. Он что-то ответил подскочившим к нему девчонкам, пожал руки паре приятелей, с которыми не успел пересечься утром, и двинулся прямиком к Роме. Подошёл почти вплотную и помахал перед носом Попова зачёткой.
— Итак, уважаемый Роман… как вас там по батюшке?
— Андреевич, — отозвался Рома, зачарованно следя за зачёткой.
— Уважаемый Роман Андреевич, — повторил Черкасов, — хочу торжественно объявить, что на ближайшие три часа вы в моём полном пользовании, — и заграбастал свою "добычу", закинув руку ему на плечи. — А зачётку отдам после этого, — и он, легко приоткрыв её одной рукой, продемонстрировал Попову заполненную преподавателем строчку.
Ромка стоял, замерев, как истукан, не мог ни шага сделать, ни сказать что-нибудь. Горло словно невидимая рука сжала, а сжимающие стаканчик пальцы подрагивали.
— Как ты сделал это? — парень даже проигнорировал замечание по поводу "полного пользования", хотя в другой ситуации обязательно бы смутился и принялся отшучиваться.
— Ооо… — мечтательно протянул Черкасов, — я платил натурой.
Попов закашлялся, подавившись очередным вопросом. Черкасов деликатно похлопал его по спине, взирая на Рому с искренней заботой. Что он сказал? На-ту-рой?
— Натурой? — отдышавшись, выдавил Попов, дублируя свои мысли.
Только сейчас ему в голову пришла адекватная мысль, что Серёжа просто смеялся и на самом деле платил совсем не той "натурой", о которой изначально подумалось. Мало ли что он мог сделать для Мымры?
— Угу, — серьёзно кивнул Сергей. — Не самое приятное дело, но за пять минут можно справиться. Этой даме хватает.
На этот раз Ромка не подавился, но покраснел просто неистово. Но после таких слов, мысль о натуре была единственная — та самая. И самое обидное, что воображение у Попова было отменным, идеально получилось представить, как Сергей и пятидесятилетняя Мымра… вместе…
— Та-ак, — ехидно протянул Черкасов, подхватывая застывшего Рому под локоток и утягивая прочь с чужих глаз, за угол, к лестничному пролёту, где в такое время и в такой день никого уже не было. — И о чём же ты подумал, раз цветом сравнялся с помидором?