— Ты хандришь! Необходимо развлечься!
— Нет, идите без меня. Правда, очень много работы.
— Послушай, ты уже третий день нас динамишь. Мы же так и не отметили прибавление в семье. Постарайся, ради нас.
— Мне не три года, чтобы ради мамы и папы кашу есть.
Ян вошёл в комнату и закрыл за собой дверь, чтобы не расстроить беременную жену. Но Кади уже прижалась ухом к стене соседней комнаты.
— Может, нам вообще уехать?
— Думаю, это хорошая мысль.
— Послушай себя! Мы не виделись три года, а ты говоришь: «хорошая мысль»?
— Если бы предупредили заранее, этого разговора бы не было.
— Может, тогда вообще без разговоров? — вспыхнул Ян и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
За стенкой раздался спор, но хозяйке ничего не хотелось предпринимать. Несколько минут стука задвижек и лязганья замков завершились торопливым шагом в прихожую.
Всё это время Кади старалась привести мужа в чувства, но тот как с цепи сорвался. Ян даже запретил супруге прощаться с хозяйкой, потянул за собой и хлопнул дверью.
Джален впала в оцепенение. Правильно было бы рвануть со всех ног, чтобы исправить ситуацию. Но она не хотела и не могла. Ей нужна была эта тишина.
В поисках решения вопроса Куар поехала в больницу. Она поднялась в отделение, где дремал парень с механическим сердцем и даже не подозревал о присутствии человека, благодаря которому остался жив.
«Продолжив исследования, вы спасёте миллионы жизней», — вспомнила она слова Марка Дьюка и наконец-то решилась…
*****
По злой иронии сердце у обеих девочек отказало в один день. Джален приехала в больницу и встретилась с командой трансплантологов. Коллега сообщил, что они займутся спасением Лилы. Это дало повод задуматься о том, что Дьюк подкупил всю больницу.
Женщина прошла в комнату ожидания, где на одной половине волновалась семья Дьюк, а на другой — обманутая мать. Она даже не догадывается, что её дочь обречена на смерть, подумала Джален и почувствовала, как защемило в груди. Через несколько часов врачи объявили две очевидные новости…
Через несколько часов доктор Куар спустилась в морг, чтобы взглянуть на жертву обстоятельств. Эта маленькая жертва палача, которым себя окрестила Джален, лежала неподвижно, как куколка. Ей было, по меньшей мере, десять. Женщина побоялась читать бирку на пальце, чтобы имя не застряло в ушах на всю жизнь.
— Вира, — произнесла женщина, сидевшая на табуретке в углу. Каким чудом ей удавалось сидеть так смирно, Куар не понимала. Но женщина не была спокойной. Она была опустошена и больше не плакала.
— Мне очень жаль, — выдавила она.
— Как мне жить дальше? У меня ничего не осталось. Была только Вира, а теперь её нет, — пожала она плечами.
Джален не могла смотреть на неё. Она обошла женщину, точно огонь, и оставила наедине со своим горем.
*****
Ночной туман, в который едва процеживался свет фонарей, захватывал дома, словно огромное небесное чудовище. Казалось, что щупальца монстра вот-вот оторвут здания от земли и унесут в забвенье, где ничто и никогда их не побеспокоит. Куар лелеяла надежду, что алкоголь поступит с ней так же, и завернула в кабак.
Она сидела за барной стойкой и смотрела на отражение сверху в гранёном стакане с виски. Покатывая зубочисткой оливку, она всеми силами старалась делать вид, что ничего не произошло.
— Что, больше никто не угощает?
Куар подняла блестящие глаза. Харз сел рядом и подозвал бармена.
— Я отмечаю смерть отца, так что не прогоняй.
— Не вижу грусти.