Ищу старую фотку в своем телефоне.
— Вот…
— Это она, что ли?! — взмахивает руками бабуля.
— Два года назад, третий курс.
— И куда ж ты смотрел, паршивец? Ты почему ей все это сотворить позволил? Учебу бросить!
— Не знаю. Она хотела «совершенствоваться». Мне было приятно удовлетворять ее желания поначалу. Она была неиспорченной… Да и не было у меня времени особенно нянчиться. Работа…
— Некогда нянчиться — выбирай девушку зрелую.
— Я предложение ей сделал. Месяца четыре назад. Думал, это как-то сосредоточит ее на другом, и спасет ситуацию. Но ничего не вышло.
— Ты знаешь, внук, когда в моем холодильнике пропадают продукты, я их не перевоспитываю. Отдаю курам, собакам. Отдай ты ее добрым людям, найдутся и на нее любители. Чего вы мучаетесь?
Может, бабуля и права. Вон у нее — армия подписчиков. Пусть найдет себе удобного персонажа, который с восхищением будет взирать на ее «идеальный процент жира» и умиляться не желающим ничем наполняться мозгам.
Еще полгода назад я бы пенился и кипел от одной только мысли. Сейчас…
— Андрей, баню уже топить поздно. Ночью нельзя идти. Нечисть там шалит. А еще и на Ивана Купалу… А ты сходи-ка, погуляй, мозги проветри, подумай.
Глава 2 — Мавка
По центральным улицам деревни, давно превратившейся в дачный поселок, идти не хочется, там ребятня шкодит. Поэтому я иду по самой окраине, по улице, где живет бабушка. С одной стороны она граничит с лесом. Темнеет очень быстро. Душно и пасмурно. Расстегнутая рубашка липнет к коже.
Тяжело пахнет травами и хвоей. От проселочной земляной дороги в сторону леса отходит знакомая тропинка.
До ручья лесного, что ли, дойти? Лет пять туда не ходил. Ноги сами привычно сворачивают под густые кроны. До ручья недалеко, от силы — километр. Минут через десять тонкий серп луны скрывается за тучей, и кромешная тьма становится словно гуще. Эффект такой, будто я могу трогать эту странную субстанцию. Но ноги идут правильно, не сбиваясь с нужной траектории. С обеих сторон тропинки заросли папоротника.
Мне немного смешно от накатывающих адреналиновых трипов. Это, наверное, подсознательное. Ни в какую нечисть я давно не верю. Но сердце неожиданно врезается в ребра, еще до того, как я успеваю осознать, от чего. Впереди, чуть левее, мелькнуло что-то призрачно белое. Оно двигалось! И почему-то сразу приходят на ум бабушкины слова «нечисть шалит».
Я тихо смеюсь от своего мандража. И дрожащими почему-то руками вытягиваю из пачки сигарету. Последняя…
Прикуриваю, делаю несколько глубоких затяжек.
Слепо оглядываюсь и опять вздрагиваю! Да, что-то белое опять двигается там вдалеке. Мелькает.
Метров через пять ответвление от тропинки в ту сторону. Не заблужусь?
Да вряд ли… Пытаюсь нарисовать в голове примерную карту местности. Это я вдоль ручья пойду, наискось, и к нему выйду рано или поздно. Не заблужусь. Сворачиваю в сторону мелькавшего призрака, упрямо желая себе доказать, что там просто что-то белое висит на дереве. И когда я двигаюсь, создается иллюзия, что оно двигается тоже. Из-за деревьев опять выглядывает месяц. Немного проступают силуэты ближайших стволов. Под ногами снова развилка градусов в тридцать. Одна тропинка — ближе к ручью, вторая — от него, ближе к деревне. Всматриваюсь в темноту. Ничего нет. Пытаюсь сориентироваться, в какой стороне было мелькание. Сворачиваю все-таки к ручью. Часы на руке пикают. Двенадцать…
— Боже ты мой!! — подскакиваю от ужаса, волосы по всему телу становятся дыбом, хватаюсь рукой за грудь: метрах в пяти от меня пролетает странный обрезанный силуэт. Верх у него есть, и он белый, а низа нет!
Оно еще и тихо вскрикивает одновременно со мной.
И мое подсознание в истерике, блять!
А сознание пытается найти рациональное объяснения глюкам. В лесу. В двенадцать. На Ивана Купалу. Какого хера я тут делаю, вообще?!
— А-ха-ха-ха! — слышу веселый женский хохот.
Но белое пятно пропадает.
— Ооо… — выдыхаю я. — Ну и напугала же ты меня! Покажись хоть.
— Вот еще! — с задорной усмешкой.