Преподобный почувствовал, как капелька пота скатилась по виску. Он машинально потер рукой лоб. Напряжение бросало его в жар. В такие моменты он осознавал, что церковный сан останавливает его от неразумных поступков. Если бы не поддержка Господа, возможно, он не смог бы сдержать гнев и нарушил шестую заповедь. Быть священником — тяжелая ноша. В тоже время — это великий дар, позволяющий прийти на помощь заблудшим душам, указать правильную дорогу, стоящим на распутье, дать надежду отчаявшимся.
Нет, он так легко не сдастся! Демон в человеческом обличье — это испытание! Отец небесный проверяет, крепка ли вера? Поддастся ли он искушению? Сможет ли он устоять перед натиском невзгод?
Виржилиу облизнул пересохшие губы. Взял графин со стола и налил воды в рядом стоящий стакан. Он выпил воду залпом. Монстр сжигал его изнутри.
Анну не вернуть. Ее душа никогда не будет знать покоя. Суицид — страшный грех. И пока Виржилиу жив, он будет до последнего вздоха молить Господа о прощении. И может быть, когда-нибудь Всевышний сжалится и ответит на его молитвы, и сестра обретет покой. Может быть, когда-нибудь…
Священник устало взглянул в окно. Цветные витражи пропускали солнечный свет, отражаясь радужными зайчиками на стенах кабинета. Они служили ему напоминанием, что всегда есть шанс справиться со всеми трудностями, не нарушая заветов. Он отыщет выход и сможет навсегда избавиться от Мирела, не запятнав свой духовный сан и совесть.
Виржилиу снова потер лоб и стал разбирать накопившиеся бумаги. Сегодня ему придется задержаться до самой ночи. Часовня, служащая местом надежды и покоя, должна принимать прихожан в свои объятья в любое время. Мирские дела не важнее церковных!
Анне нравился Мирел, друг ее старшего брата. Она частенько тайком наблюдала за ним, когда блондин приходил к Виржилиу в гости. А также, вместе с Кристи, они ходили на реку, где находился роскошный летний особняк прокурора. Прячась в густых зарослях ежевики, царапающей их нежную кожу, девочки ждали, когда Мирел, приехавший на лето к отцу, выйдет на террасу или спустится к реке покидать камни в воду.
Он был намного лет старше. Ему было двадцать четыре, но в него были влюблены все вокруг: и девочки — подростки, и местные девицы на выданье, и даже женщины зрелого возраста бросали ему вслед недвусмысленные взгляды. Красавцу льстило внимание дам, но не одной из них он не отвечал взаимностью. Казалось его и Виржилиу ничего не интересовало, кроме учебы и юридической карьеры.
Феличия, младшая сестра Мирела, одногодка Анны, была иной. Она любила устраивать вечеринки, приводить кучу друзей в дом у реки. Ей даже иногда удавалось затащить на свои праздники брата. Прокурор и его жена давали волю детям, они разрешали им все. Порой Мирел и Филичия приезжали вдвоем в особняк без родителей.
Анна мечтала однажды попасть на знаменитую тусовку дочки прокурора. Вот только избалованная аристократка, тщательно выбирала себе окружение, и церковные мыши, вроде Кристи и Анны, не имели ни малейшего шанса оказаться рядом с ней. Но однажды все изменилось.
Анне исполнилось четырнадцать. Констанца купила ей великолепное платье, заказала торт в булочной у Данни и разрешила пригласить на праздник столько друзей, сколько она пожелает.
Анна позвала всех и даже Феличию. Она не пришла. За то пришел ее брат, Виржилиу уговорил его. Девочка была на седьмом небе от счастья. В тот вечер она заметила, что Мирел не спускал глаз с нее. Он наблюдал за ней, а когда она замечала это, то не отводил взгляд, а одаривал своей удивительной светлой улыбкой.
Спустя несколько дней в дом Ливиану заявилась Феличия. Она принесла приглашение на праздник. У Анны перехватило дыхание. Девочка подумала, что напрасно считала дочь прокурора высокомерной и холодной.
Знай, Анна истинную причину такой благосклонности Феличии, она бы предпочла бы навсегда стереть из памяти Мирела и его сестру.
Глава 3
Кристи стояла перед зеркалом, висящим на стене, и сосредоточенно наносила темную помаду на губы. В дверь постучали. Девочка вздрогнула. Темная жирная субстанция пересекла край губы, измазав подбородок.
— Черт, — прошептала недовольно Кристи.
— Кристи, ты не могла бы спуститься в гостиную, — раздался за дверью неуверенный голос Констанцы.
Девочка вытерла темные пятна с кожи и положила помаду на тумбу.
— Нет. Я не выйду из комнаты. Пусть ваш врач убирается ко всем чертям!!!
— Кристи, пожалуйста. Всего несколько минут удели доктору. Обещаю, после встречи с ним, я тебя не потревожу.
— Я неясно выразилась? Я не стану говорить с вашим мозгоправом!
За дверью послышались удаляющиеся шаги. Констанца так быстро сдалась? Никаких угроз, ни долгих уговоров. Ну, что же Кристи устраивало такое развитие событий. Она надеялась, что врач уйдет. И когда все лягут спать, она сможет сбежать через окно в город. Ожидания девочки не оправдались. В коридоре вновь послышались шаги, поступь была тяжелой. Возможно, Констанца решила отправить Михая или Виржилиу, чтобы они постарались ее уговорить. Напрасная трата времени и сил! Она не выйдет ни за что!
Два стука в дверь.
— Здравствуй, Кристи. Мы можем с тобой поговорить.
Девочка обомлела. Она не могла поверить своим ушам. Голос был до боли знаком. Но как этот человек мог оказаться здесь? В этом доме!
— Кристи, я знаю, что ты слышишь меня. Я не уйду, пока мы не побеседуем.
Девушка сделала глубокий вдох, пытаясь вернуть себе контроль над чувствами, и отворила дверь.
В коридоре стоял Ливиу. Сейчас он выглядел совершенно по-другому. Лицо гладко выбрито. Вместо кожаной куртки и потертых джинсов, на нем был черный костюм с голубой рубашкой. Он выглядел так, словно пришел просить ее руки. Парень довольно улыбался, глядя на растерянность девушки.
— Я могу войти?