Мы вышли из квартиры, едва затолкав обратно обиженного Тимошу, который намеревался составить нам компанию. Кошак испортил мне очередные туфли, вцепившись в ногу и оставив на обуви царапину, но я была непреклонна. Леша подошел к своей машине и спросил:
— Я позвоню?
— Ты у меня в черном списке, — ответила и махнула Ботанику, призывая падать в машину. Он послушался и быстро нырнул внутрь.
Леша, кажется, не поверил мне. Обворожительно улыбнулся и тоже сел в машину, просигналив на прощание.
— Вы странные, — заметил Ботаник через несколько минут.
— Мы всегда так общались, — пожала плечами, не глядя в его сторону.
Мне подобное общение никогда не казалось странным, хотя со стороны, видимо, наши взаимные колкости были похожи на нечто невразумительное, как будто на соревнование в том, кто кого уделает.
Отправив Ботаника по делам, зашла в приемную и увидела согнувшуюся пополам бледную Настю.
— Ивонна Сигизмундовна… — прошептала она.
— Только не говори, что ты беременна! — вырвалось у меня, на что секретарша отрицательно покачала головой и рванула в сторону туалета.
Настя появилась через минут десять в кабинете, уже зеленоватая.
— Извините, — тихо сказала. — Я, кажется, отравилась.
— Давай-ка в больницу, а то еще свалишься на рабочем месте. А там производственная травма, суды, моральные компенсации… Шучу я, шучу.
— Да я уже привыкла к вашим шуткам, — отозвалась она, присев на стул напротив. Лицо ее покрывалось болезненной испариной, и Настя вот-вот готова была свалиться в обморок. — Тогда поеду… Все звонки и расписание встреч на моем столе. Там почти вся неделя свободна. Пока.
— Давай. Найду пока тебе замену. Только вызову такси и позвоню знакомому врачу, он тебя примет.
— Спасибо, — прошептала она. — Но если нужны будут какие-то уточнения, то звоните.
Настя уехала, я ей сказала, куда ехать, чтобы попасть на прием к знакомому врачу, а Ботаник появился как раз вовремя с договором на руках.
— Сваргань-ка нам кофе, — попросила, едва он появился на моем пороге.
Тот растерялся и протянул:
— Я ваш новый секретарь?..
— Тебе сложно, что ли?
Он скрылся за дверью, я только слышала его чертыхания (очень цензурные, кстати). Видимо, человек пытался разобраться на секретарском месте и справился довольно быстро. Я перестала прислушиваться к шуму, подскочив на месте от непривычного звонка стационарного телефона. У меня он никогда не звонил, все звонки шли к секретарю, а она уже перенаправляла их по кабинетам при необходимости. Хотя после первой записи клиенты обычно связывались со своими юристами по мобильному. Настя, наверное, перед уходом позаботилась о том, чтобы теперь моя голова разрывалась.
— Да? — любезно ответила на звонок.
— Мне нужна Иванна Сигизмундовна, — произнес высокий женский голос.
— Ивонна, — поправила ее. — Я вас слушаю.
— Что вы себе позволяете? — взорвалась дама, срываясь на крик. — Крепостное право отменили в девятнадцатом веке, а вы продолжаете эксплуатировать труд днем и ночью!..
Я отодвинула трубку от уха и недоуменно на нее посмотрела. Что вообще происходит?
— Женщина, — прервала я ее. — Или вы спокойно объясняете мне, что происходит, или я подам на вас в суд, пару административных впаять смогу. Отделаетесь штрафом, допустим, за оскорбление, но это тоже неприятно.
В трубке только тяжелое возмущенное дыхание. Я терпеливо ждала, выстукивая пальцем по столу. Интересно, кого это я так эксплуатировала? Хотя догадаться не так и сложно.